— Бедняжка Алтея, — прошептала Кэтрин, прижав платок к заплаканным глазам.
— Ты очень добра, с таким сочувствием относясь к ней. Я бы точно не стала.
— А что с Уильямом?
— Он сбежал прежде, чем его успели арестовать. Я слышала, как Гарри и Лео обсуждали это, они собираются поручить какому-то полицейскому найти его.
— Я не хочу этого, — запротестовала Кэтрин. — Пусть они позволят ему уйти.
— Не сомневаюсь, что Лео согласится со всем, что бы ты не попросила, — сказала Поппи. — Но зачем? После всего того, что этот ужасный человек тебе сделал…
— Уильям жертва, так же как и я, — серьёзно пояснила Кэтрин. — Он только пытался выжить. Жизнь была к нему ужасно несправедлива.
— И к тебе, дорогая. Но ты же с ней справилась лучше, в отличие от него.
— Но у меня был Гарри. И ты, и твоя семья.
— И Лео, — с улыбкой в голосе добавила Поппи. — Я бы сказала, ты, бесспорно, его получила. Для человека, который намеревался шагать по жизни, лишь созерцая её, он определенно снова окунулся с головой в её бурное течение. Благодаря тебе.
— Ты не возражала бы, если бы я вышла за него замуж, Поппи? — чуть стесняясь, спросила Кэт.
Поппи крепко обняла её сзади, и на короткое мгновение прислонила свою голову к головке Кэтрин.
— Уверена, что скажу от лица всех Хатуэйев: мы вечно будем тебе благодарны, если ты выйдешь за Лео замуж. Не могу представить никого, кто осмелится взвалить на себя такую ношу, как он.
После лёгкого ужина, состоявшего из тоста и супа, Кэтрин отправилась в постель и какое-то время дремала, то и дело просыпаясь от приступов ужаса. Каждый раз её успокаивал вид Поппи, читающей в кресле у кровати. Каштановые волосы Поппи отливали красным в свете лампы.
— Тебе нужно вернуться в апартаменты, — наконец, пробормотала Кэтрин, не желая казаться ребёнком, боящимся темноты.
— Я останусь еще на немножечко, — последовал тихий ответ.
В следующий раз, когда проснулась Кэтрин, в кресле сидел Лео. Её сонный взгляд скользнул по нему, охватив черты красивого лица, глядящие серьёзно голубые глаза. Рубашка у него была наполовину расстёгнута, открывая поросль волос на груди. Вдруг в отчаянном желании прижаться и спрятаться на этой твёрдой и сильной груди она, ни слова ни говоря, потянулась к нему.
Лео тут же подошёл к ней. Обхватив её руками, он лёг рядом с ней на подушки. Кэтрин наслаждалась его близостью, вдыхая его запах.
— Только я, — прошептала она, — могу чувствовать себя в безопасности в руках самого грешного мужчины в Лондоне.
Он насмешливо фыркнул.
— Ты любишь их грешных, Маркс. Обычный мужчина служил бы домашней игрушкой женщине, подобной тебе.