— Прекратите, — пронзительно вскрикнула девушка, колотя его, пока он, наклонив её голову над тазом, лил воду на пропитанную краской прядь волос. Отплёвываясь, она в бешенстве завопила: — Да что с вами такое? Что вы вытворяете?
— Смываю эту мерзость с ваших волос, — и вылил остаток воды ей на голову.
Кэтрин визжала и отбивалась, пытаясь и его окатить водой, пока на полу не появились лужи и не намок ковёр. Они боролись до тех пор, пока Кэтрин не оказалась лежащей на мокром шерстяном покрове пола. Очки её слетели, и вся комната казалась размытой. Но лицо Лео находилось лишь в нескольких дюймах над ней, и он смотрел на неё в упор своими пылающими голубыми глазами. Он усмирил её безо всяких усилий, пригвоздив запястья и туловище, словно весу в ней было не больше, чем в болтающейся на бельевой верёвке одежде. Он был слишком тяжел для неё, его сила, мощь и мужественность покоились в колыбели её бёдер.
Она беспомощно извивалась под ним, желая, чтобы он оставил её в покое, и в то же время, чтобы лежал на ней всегда, сильнее и глубже вжимаясь в её бёдра своими. На глаза Кэт навернулись слёзы.
— Пожалуйста, — выдохнула она. — Пожалуйста, перестаньте удерживать мои запястья.
Лео переменился в лице, услышав нотки страха в её голосе, и тотчас выпустил её руки. Она съёжилась под ним, мокрой головой прижимаясь к его плечу.
— Нет, — пробормотал он, — не бойтесь меня. Я никогда не… — она почувствовала его поцелуй у себя под подбородком, там, где неистово билась жилка. Волны тепла разливались по ней, приятные ощущение зарождались в тех местах, где его тело прижималось к её. Она позволила своим рукам безвольно лежать на полу, но её колени сжали, подсознательно удерживая, его тело.
— Ну что вам за дело? — спросила она из-под его мокрой рубашки. — Неужели вас волнует, какого цвета мои в-волосы? — она чувствовала твёрдость его груди под рубашкой и захотела зарыться ему под одежду, потереться губами и щеками по тёмным завиткам волос.
— Потому что это не вы, — горячо и нежно прозвучал его голос. — Так неправильно. От чего вы прячетесь?
Девушка медленно покачала головой, глаза её наполнились слезами:
— Я не могу объяснить. Слишком много … не могу. Если вы узнаете, мне придётся уйти. А я хочу остаться с вами. Подольше, — рыдание вырвалось из её горла. — Я имею в виду не вас конкретно, а всю вашу семью.
— Вы можете остаться. Откройтесь мне, чтобы я мог вас защитить.
Кэтрин подавила очередное всхлипывание. На лице появилась горячая, вызывающая раздражение струйка. Слеза скатилась к кромке волос. Она подняла руку, чтобы смахнуть её, но Лео уже склонился над ней, осушая губами влажный солёный след. Её дрожащая рука обхватила его голову. Кэтрин не хотела поощрять его, но он понял это как поощрение, и его рот с жадностью нашёл её. И она застонала, утонув в потоке нахлынувших чувств.