— Я с кем разговариваю? Ты в армии или кто? Я тебе командир или где? Оглох, что ли? Молчать, я спрашиваю! Я тебе не где-нибудь, а целый капитан — отвечай! И опусти руки по швам, службу не знаешь?
Ефрейтор Степанов продолжал стоять молча, держа перед собой руки, на которых в классе он держал учебный снаряд.
— Я в последний раз приказываю: встать смирно и отвечай — чего ты тут стоишь? — бушевал капитан.
Бесполезно. Манекен не шелохнулся бы, даже если б на него орал министр обороны. Железный малый — мне бы его выдержку!
Ах, так! Такое неуважение к офицеру, такой подрыв командирского авторитета! На тебе в морду, сука! Начштаба врезал кулаком прямо в стекло водолазного шлема, разбив в кровь свой кулак. Манекен рухнул прямо на капитана. Начштаба решил, что он убил солдата и на него упал труп. Манекен, надо сказать, был нелегкий, да и водолазное снаряжение немало весит. В ужасе капитан заорал, пытаясь выбраться из-под «трупа», но манекен вытянутыми вперед руками не давал офицеру выскользнуть в сторону.
На крик сбежались солдаты и освободили капитана. Очухавшись, тот первым делом привел себя в порядок: одернул китель, поправил ремень, портупею, разыскал закатившуюся за ящик фуражку и надел ее, ребром ладони проверив, чтобы кокарда была точно на одной линии с переносицей. Не мог же он стоять перед солдатами в растерзанном, взъерошенном виде. Авторитет командира — прежде всего. При этом нижняя губа капитана была разбита, китель забрызган кровью — при падении «ефрейтор Степанов» хрястнул шлемом с разбитым передним иллюминатором начштаба по лицу. Оглядев собравшихся солдат, капитан заорал:
— А вы чего тут делаете? Отбой был или что?
Солдаты, сочтя этот вопрос чисто риторическим, мгновенно смылись кто куда. Пока начштаба не удостоил кого-нибудь взысканием[6].
После этого, прогремевшего на весь полк происшествия ефрейтор Степанов был вновь установлен в классе, теперь уже навечно. На учения его больше не брали, во избежании травматизма командного состава. Его руки теперь уже не торчали вперед (при падении он тоже повредился), а были вытянуты по швам. Как и положено солдату.
P.S. А мой кореш Эдик Гуленкин, разведчик-сапер-водолаз, после этого случая загудел в Афганистан, официально — для обучения тамошних саперов управлению новой машиной для поиска мин. Мстительный начштаба отыгрался на нем.
Шапка офицерская, Средней пушистости
70-е годы. Вельское высшее военное училище тыла
Рассказывал мне эту «опупею» с шапками один знакомый подполковник в отставке, который учился там. Вот какая ситуевина с шапками сложилась в том училище. Курсачам выдавали так называемые курсантские шапки. Чем они от солдатских отличались — не знаю, врать не буду. Но думаю — ничем, тот же верх из серого сукна и искусственный серый мех. Но, и в этом вся фишка, курсанты — отпрыски состоятельных родителей — могли за деньги купить в военторговском магазине офицерскую шапку, это не возбранялось. Глянешь так на строй курсантиков — и сразу видно «детей из приличных семей». Не буду сейчас о социальном неравенстве, наоборот, это священное право родителей — помогать своим чадам, у меня самого тоже есть дети. Не о том рассказ.