В кильватерном строю за смертью (Рязанцев) - страница 17

Прошло два месяца. Один из офицеров Главного штаба ВМФ в Москве получил письмо от знакомого американского морского офицера, с которым он общался во время взаимных официальных визитов. Американский коллега в письме рассказывает о своей семье и о себе. О себе американский офицер написал, что он находится на кораблях АУГ ВМС США в зоне Персидского залива и приглашает российского офицера в гости после того, как тот вернется из плавания. Заканчивалось письмо постскриптумом, где как бы невзначай американский офицер сообщает своему российскому другу о том, что когда его АУГ совершала плавание в Тихом океане, за ними наблюдала российская атомная подводная лодка. Сообщалось также о том, что АПЛ при наблюдении за американскими боевыми кораблями четко выполняла требования двусторонних договоренностей между США и Россией и ближе установленных Договором расстояний к АУГ не приближалась.

Читателям думаю, ясно о какой атомной подводной лодке России шла речь в письме американского офицера. Речь шла о АПЛ Тихоокеанского флота, которая два месяца назад скрытно, как казалось командиру подводной лодки, осуществляла наблюдение за АУГ ВМС США в Тихом океане. О том, что за АПЛ велось контрнаблюдение противолодочными силами США, экипаж подводной лодки не догадывался и такого наблюдения за собой не обнаружил.

Своим письмом американский моряк специально еще раз объяснил российскому коллеге, что практически за всеми нашими атомными подводными лодками в океане, в открытом море, в прибрежных районах осуществляется постоянное скрытное наблюдение со стороны ВМС США и их союзников.

Такое наблюдение они начали осуществлять не сегодня и не вчера. Начиная с 70-х годов XX столетия большинство наших атомных подводных лодок при нахождении в море отслеживались вероятным в то время противником. Мы подводники, как говорят, «спиной чувствовали» это наблюдение (слежение), мы имели косвенные и прямые доказательства этому, но открыто говорить об этом своим старшим начальникам боялись. Тот, кто сомневался в боевых возможностях советской техники, привлекался к строгой ответственности. Несколько лучших командиров подводных лодок и офицеров-руководителей дивизий подводных лодок Тихоокеанского флота были сняты со своих должностей лишь за то, что позволили себе высказать собственное мнение о высоких боевых возможностях американских атомных подводных лодок.

Руководство ВМФ СССР не признавало никаких сведений, поступивших от командиров атомных подводных лодок, о том, что противолодочные силы ВМС США благодаря своим техническим возможностям часто обнаруживают наши подводные лодки и устанавливают за ними (в основном за АПЛ стратегического назначения) длительное скрытое наблюдение. Во всех случаях, когда становилось ясно, что наша подводная лодка отслеживалась ВМС США, командование ВМФ СССР объясняло это низкой тактической подготовкой командира и экипажа подводной лодки. После чего следовали оргвыводы. Командир подводной лодки привлекался к дисциплинарной и партийной ответственности. Ему задерживалось присвоение очередного воинского звания, откладывалось направление на учебу и продвижение по службе. Командира подводной лодки могли снять с должности и назначить на берег. Но от этого боевые возможности наших атомных подводных лодок не улучшались. Репрессивные меры привели к тому, что командиры, при плавании в море, перестали замечать за собой слежение со стороны ВМС иностранных государств, и плавание наших подводных лодок в океане стало «скрытным». Этого и добивались «мирные флотоводцы» СССР. Тот факт, что наши подводные лодки по своим тактико-техническим характеристикам не могли противодействовать такому наблюдению их не волновал. Они не хотели признавать наличие у США и их союзников на большей части акватории морей и океанов высокоэффективной системы противолодочного наблюдения, которая позволяла с высокой вероятностью обнаруживать наши подводные лодки, где бы они не находились. Они не хотели признавать того факта, что боевые характеристики американских атомных подводных лодок по сравнению с нашими были выше и командиры советских подводных лодок просто по техническим возможностям своей АПЛ не могли их обнаружить. «Мирные флотоводцы» СССР везде и всегда утверждали один и тот же лживый постулат: «Разрыв между боевыми возможностями атомных подводных лодок США и СССР ликвидирован». Так им виделось в уютных московских кабинетах. В море все было по-другому. Развернув в океанах и прилегающих морях стационарную систему раннего обнаружения подводных лодок «СОСУС», разместив на боевых кораблях и противолодочной авиации высокоэффективные технические средства обнаружения подводных лодок, создав в проливах и естественных узкостях морей постоянно контролируемые морские зоны, объединив боевые возможности стационарных и подвижных средств обнаружения подводных лодок с возможностями космической и радиотехнической разведки, США в начале 70-х годов XX столетия в мирное время создали глобальную систему наблюдения за подводной, надводной и воздушной обстановкой, практически, по всей акватории Мирового океана. На создание такой системы США затратили огромные денежные средства, привлекли весь научный и технический потенциал. Были проведены фундаментальные исследования большей части морей и океанов, разработаны и созданы действующие образцы боевых техники наблюдения с применением самой современной вычислительной техники и технологий. Эта система наблюдения работала эффективно. Практически любое плавание наших атомных подводных лодок (особенно ракетных АПЛ) в морях и океанах контролировалось противолодочными силами США. Когда вначале 80-х годов XX столетия в ответ на размещение США в Европе оперативно-тактических ядерных ракет «Першинг-2» и попытку развернуть стратегические противоракетные средства обороны СССР принял решение приблизить районы боевого патрулирования своих ракетных подводных лодок непосредственно к побережью США, наши командиры подводных лодок воочию убедились в том, как действует эта система. Когда президент США Р. Рейган говорил о том, что наши стратегические атомные подводные лодки в районах боевого патрулирования постоянно находятся под прицелом противолодочных сил США, он не блефовал. Тогда противолодочные силы США не старались осуществлять скрытное наблюдение. Наоборот, они открыто демонстрировали свои намерения, опасно маневрировали, давили на психику учебными атаками, которые невозможно было отличить от боевой атаки.