Утром приказ: нанести штурмовой удар по переднему краю противника в районе станицы Крымская. Облачность десятибалльная, нижняя кромка 1000-1200 метров, видимость 3-4 километра. Наши И-16 появляются над целью неожиданно.
"Эрэсами" бьем по немецким траншеям. Навстречу нам тянутся трассы огня. Словом, обычная боевая работа, обычная штурмовка переднего края.
Отработав, я следую с набором высоты за лейтенантом Смысловым. Неожиданно замечаю, впереди по курсу, под облаками, прямо навстречу идет Хе-И1. У него видна кормовая пулеметная установка. Медлить нельзя - его стрелок прошьет меня очередью. Единственное, что я успеваю сделать - это проскочить под самым животом "хейнкеля". Стрелок, конечно, не успевает открыть огонь по моему самолету.
Только я "разминулся" с "хейнкелем", как впереди, откуда-то снизу, на больших скоростях пронеслись два "мессера". Замечаю, "мессы" заложили вираж в мою сторону. Ясно: будут заходить в хвост! Где же Смыслов? Оглядываюсь. Самолета Смыслова не видно. Что это? На хвосте у меня уже "сидит" черная точка. "Мессер" пристроился! Я делаю крутой левый вираж. Так ему труднее поймать меня в прицел. Снова оглядываюсь - "мессер" на хвосте. Закладываю такой вираж, что рябит в глазах. Отстал? Нет, черная точка неумолимо несется за мной. Наверное, минут десять я выписывал диковинные фигуры - бросал самолет, то вниз, то вверх, не давая "мессеру" открыть прицельный огонь. Но он точно прирос к хвосту моего И-16. Чувствую, как гимнастерка прилипла к телу, а "месс" все не отстает...
Короче говоря, это закончилось тем, что мне как-то удалось все же высунуться из кабины побольше и я обнаружил, что все это время уходил от... собственного хвоста, на руле поворота которого имеется для балансировки противовес. Его-то я и принял за точку "мессершмитта".
На аэродроме лейтенант Смыслов сочувственно спросил:
- Рули заклинило, что ли?
Вечером я рассказал о "поединке" с хвостом собственного самолета летчики от души посмеялись.
84-й ИАП стал перевооружаться на "аэрокобры". Мы засели за изучение материальной части нового самолета и мотора. Времени на освоение новой матчасти - в обрез. Пришлось заниматься с утра до вечера. Недели через две мы сдали зачеты по матчасти самолета, мотора, оборудования и приступили к полетам.
Трудности начались сразу же. И прежде всего - носовое колесо... У этого самолета третье колесо расположено не сзади, а в носовой части. И действия при взлете очень отличны от тех, к которым мы привыкли.
Масса приборов, большой взлетный вес новой машины, сложность в технике пилотирования - все это требовало от летчика повышенного внимания. Тем более, что первый полет на "аэрокобре" мы выполняли почти без провозных.