Он был старше ее на двенадцать лет, и это тоже льстило. Не чета юнцам, вертевшимся возле Инны в баре «Вечернем». Там они и познакомились, он туда случайно зашел, потому что надоели шумные рестораны, захотелось отрешиться от забот, побыть среди молодежи. В своем театре он пользовался успехом именно у молодых зрителей — так он объяснял потом. Очевидно, впопыхах забыл сказать, что театр был самодеятельный, маленький, и, как потом выяснила дотошная Инна, ее герой был вынужден спешно покинуть его из-за постоянных склок и влюбчивости в молоденьких актрис.
В баре он подошел к ней, очень просто представился и сказал:
— Почему вы здесь? Вам надлежит быть на старинной даче, возлежать у камина на пушистых шкурах, смотреть на огонь и читать стихи раннего Блока...
Это было неожиданно, забавно и приятно.
Если существует любовь с первого взгляда, то в данном случае, как потом бесшабашно шутила Инна, была любовь с первой фразы. Она так никогда и не узнала, что фраза принадлежала не ему, он ее присвоил, как и многое другое.
Вскоре они расписались. У Инны была однокомнатная квартирка, доставшаяся в наследство от бабушки. Бабушка души не чаяла во внучке и, чуя близкую смерть, предложила прописать у себя. Родители Инны охотно согласились, им было ясно, что дни бабушки сочтены, и не хотелось, чтобы ее квартира перешла в чужие руки, тем более что дома у них была теснота. К тому времени Инна уже работала и сумела оформить прописку. Повод был благородный — уход за престарелой родственницей.
Муж не торопился с устройством на работу. По его словам выходило, что в театре его обманули, кругом одни интриги.
Он целые вечера рассуждал о том, как пробивают себе дорогу ремесленники от искусства, а талантливые остаются годами в тени. «Но ты еще увидишь счастливые дни», — иногда говорил он Инне.
На ее зарплату прожить было невозможно. Вначале немного помогали родители, но отец, человек решительный, в один далеко не прекрасный вечер сказал, что все это порядком поднадоело: «Я не обязан кормить тунеядца».
Инна боялась, что материальные трудности могут охладить пылкого актера и он покинет ее. Это было бы трагедией — у нее еще не прошла первая влюбленность. Она одалживала у приятелей. Отнесла в комиссионку кое-что из старинных вещей, которые бережно хранила покойная бабушка. Даже в трудные военные годы бабушка сберегла то, что досталось ей от матери по наследству. Это были ни бог весть какие ценности, но все же...
Когда Инна появилась в комиссионке в четвертый или пятый раз, директор Борис Маркович меланхолично заметил: