Демионарий боялся меня убить, но я специально спровоцировал его, чтобы узнать все его пределы сексуальной ярости. Я рыдал в голос и кричал так долго и сильно, что сорвал голос, в тот же момент суккуб кончил, содрогнулся и упал на меня. Я потерял сознание. Любовь суккуба — это за гранью.
— Милый, любимый, как же ты еще дышишь. Это не возможно — слышал я голос суккуба и чувствовал его слезы, капающие на мое лицо.
Я открыл глаза и увидел мокрый и обеспокоенный взгляд Демионария. Не знаю, сколько времени я пролежал, но голос мой восстановился, поэтому сказал:
— Не плачь, Деми. Видишь, со мной все в порядке, я живой.
— Нет, не в порядке, у тебя крови много вытекло. Я не знал что делать. Думал, что умру вместе с тобой, но ты дышал.
— Теперь все хорошо, все восстановилось, я же знаю себя.
— Это какое-то чудо, живой, ты живой, — улыбка суккуба меня потрясла.
— Меня вообще-то убить невозможно. Мой отец в этом вопросе посильней тебя был.
— Не хочу больше о нем слышать. Поверь, тебе больше никогда не будет больно со мной. Только первый раз такой жестокий, — губы демона запорхали на моей шее, плечам и соскам, спустились вниз. Его язык и губы возбудили меня в одно мгновение. Я кричал уже от наслаждения, а через минуту уже кончил в его жаркий рот. Только тогда мужчина поверил в реальность произошедшего. Радостно рассмеявшись, демон поднял меня на руки и прижал к себе.
— Люблю, безумно люблю, навсегда, — шептал мне суккуб.
— Я думаю, что у меня что-то с глазами, — неожиданно сказал я.
Демон посмотрел на меня и поставил на ноги.
— Что именно тебя беспокоит?
— А мы где? — указал я на место, где стоял, а вокруг расстилалось поляна с высокой травой, цветами, неподалеку росли деревья.
— Мы на планете Шар, — ответил демон.
— А сколько миллионов лет прошло? — задал я естественный вопрос.
— Ну, ты изменил время, секс длился сутки, а на орбите, где находятся корабли, прошло три минуты. А вообще ты регенерировал планету, создав на ней жизнь.
— То есть это я восстановил планету?
— Да.
— Но управлять временем и самой жизнью могут только боги, — настаивал я.
— Викториан, ты и есть Бог.
Я даже присел от такого заявления.
— Тогда почему я раньше этого не мог?
— Чтобы стать богом тебе не хватало только одного. То, чем обладают остальные.
— Что это?
— Любовь.
Я усмехнулся, как оказывается все просто. Демионарий сел на траву рядом со мной и потянул меня за руку, я упал в его объятие. Мы сидели, прижавшись, наслаждаясь друг другом.
— Я не хочу пока возвращаться к эльфам, — нарушил я молчание.
— Ты еще не изменил течение времени. Мы можем пожить тут еще двое суток, пока во вселенной пройдет только шесть минут, — успокоил меня мужчина.