— Почему?
— А какой нормальный человек в центре радиационной смертельной ловушке будет ходить без защитной одежды и пристает со своей помощью к посторонним людям, при этом, не боясь, что на него нападут или убьют?
— Считай меня падшим ангелом.
— Тогда бы хотелось увидеть бога Адониса или Аполлона? — усмехнулся американец.
— Еще комплекс неполноценности разовьется от красоты такой.
— Это точно, красотой травить душу не стоит. Если ты такой могущественный, зачем было вообще ко мне обращаться? — задал логичный вопрос мужчина.
— Ты прикольный. Почему-то тебя волнуют драгоценные камни и металлы, хотя для остального населения незараженная пресная вода, еда, лекарства от лучевой болезни и продолжительность жизни волнует гораздо больше, чем тебя.
— Я не проживу долго, но не собираюсь умирать несчастным, а спасать человечество желанья нет — об этом пусть думают боги.
— Хочешь спасу вместо тебя остатки разумного человечества?
— Ты же ангел, силенок не хватит, — снисходительным тоном сказал американец.
— Прости, обманул, я — свергнутый бог, но хороший. Пролетаю мимо, а тут ты сейф открыть не можешь. Жалко стало, — шутливо-жалостливым тоном сказал я.
Марк усмехнулся. Сейчас он был счастлив. За последние три года лет он уже забыл, что такое ирония и юмор и плевать, что он сошел с ума, давно к этому шло.
— А вот хочу, чтобы ты планету спас и меня президентом мира сделал, — пошутил мужчина.
— А ваши русские и китайцы примут президента американца или сразу пристрелят?
— Сначала пустят пулю в лоб, потом спросят, зачем заходил, — усмехнулся Марк.
Я все же решил открыть металлическую дверцу сейфа. Подошел к ящику и прожег замок, а потом дернул ручку, открывая содержимое. Марк присел на колени перед открытым сейфом и собрал дешевые в моем понимании украшения из алмазов и сапфиров, сунул их в пакет и сказал:
— Спасибо, действительно помог. Начинаю соображать, что ты не плод моего воображения. У бога есть имя?
Я замер, не зная, что сказать, потом сообразил:
— Может, ты сам выберешь мне имя, которое тебе больше нравится?
— Это честь для меня. Ладно, сейчас придумаю, — мужчина задумался. — Как на счет имени Оскар?
— Нормально звучит, пусть буду Оскаром, — согласился я.
— Ну, привет Оскар, я Марк Кьюсак, — американец подошел ко мне и пожал мою правую ладонь, вызвав во мне легкую степень недоумения, со мной никто так не поступал.
Как бы отвечая на мой вопросительный взгляд, мужчина объяснил:
— Рукопожатие — это вежливое приветствие между людьми.
— Интересный ритуал.
— Мне тоже нравится. Но за последние годы уже подзабыл, что такое общение. Ты сейчас никуда не летишь?