— Хорошо. Обсудим на Военном совете, и я вам не медленно доложу, — ответил вице-адмирал.
Комиссар крейсера отобрал из всего экипажа самых надежных ребят, собрал их в кают-компании, посвятил в суть дела, доверенного экипажу «Кирова». Придет катер, и все надо выгрузить быстро. Правительственное задание: отвечаем головой... Противник может пронюхать, попытается устроить кораблю ловушку, пустить нас на дно, а потом послать водолазов и завладеть добром. Стало быть, нужна бдительность и еще раз бдительность.
— Понятно, товарищи? — спросил он.
— Понятно! — хором ответили кировцы.
— А тебе, Григорьев, — обратился он к молоденькому моряку, — поручаю вахту на верхней палубе, следить за порядком будешь.
Паренек вытянулся и произнес, чеканя каждое слово:
— Есть, товарищ комиссар!
Все знали комсомольца Петра Григорьева. Специальность у него была артиллерийский наводчик. По сигналу боевой тревоги оп спешил на свой пост в башню за толстыми броневыми стенами и наводил орудия главного калибра. Во время боя обстановка быстро менялась, и горизонтальный наводчик едва успевал поворачиваться. Вот какая ответственная должность была в ту пору у Петра Григорьева — Петьки-Галифе, как в шутку называли его друзья. Они все еще не могли забыть, как деревенский парнишка из Вологодской области, призванный на военную службу, приехал в Кронштадт в старых отцовских брюках — галифе с пузырями от бедра до колен. На первых порах новичок казался «белой вороной» среди таких же молодых парней, но уже не салажат, а настоящих моряков, одетых по всей форме и считавших себя морскими волками. И с легкой руки какого-то остряка пристала к нему кличка — Галифе.
И вот к борту «Кирова» пришвартовался пограничный катер с усиленной охраной. На корабле уже все было готово к приему ценностей. Выбрали наиболее надежное помещение. Трюмный машинист Кучеренко перекрыл трубопроводы воды, пара и доложил об этом в пост живучести. Инженер-механик проверил помещение и закрыл на ключ.
Маленький полный человек в макинтоше и черной широкополой шляпе первым поднялся с катера и, ступив на палубу, обратился к краснофлотцам, которым предстояло принять драгоценный груз:
— Осторожно, товарищи. Не дергайте мешочки, а то рассыплется...
— Не беспокойтесь, все будет в порядке! — ответили ему.
Мешки, наполненные денежными знаками, и совсем маленькие мешочки с золотом передавались из рук в руки по цепочке, от трапа и до самой каюты в носу.
Петр Григорьев помнил наказ комиссара корабля, все время находился на палубе, встречал моряков, направлял их дальше, следил, чтобы ни на минуту не останавливался живой конвейер.