И так, и сяк прикидывал Демид, однако ничего путного в голову не приходило. Любая новая догадка после здравого рассуждения вызывала очередные сомнения, ибо Владий никак не укладывался в какую-либо из хорошо знакомых бывалому вояке человеческих ипостасей. Представить же себе, что Владий всего лишь охотник, которому наскучило бродить по лесам и предгорьям, отчего и надумал искать в Мозыне новое дело по душе, — Демид тоже никак не мог.
Оставалось одно: ждать, когда синегорец откроется. Если этого не произойдет по дороге в Преслав, то уж там, в многолюдном и многознающем вольном городе, наверняка выяснится, с кем боги свели Демида на берегу Венедского моря…
9. У костра, под звездами…
Большой и сверкающий, как начищенное медное блюдо, солнечный диск опустился на верхушки деревьев, и в сосновый бор вползли густые вечерние сумерки.
Теперь Владигор бежал из последних сил, но не хотел признаваться в смертельной усталости. Зенон, самый дюжий из воинов Меченого, обратил на это внимание и без лишних слов подсадил синегорца на круп своего коня. Скакун у Зенона был под стать хозяину — словно и не заметил, что ноша прибавилась, по-прежнему рысил уверенно и без малейшей натуги.
Хотя Зенон, конечно же, не забыл, как синегорец утречком кинул его мордой в песок, никакой обиды на Владия он не держал. Чего обижаться-то, коли сам проморгал неожиданный выкрут соперника? А вот попросить Владия при случае показать тот ловкий перехват нужно обязательно — в рукопашном бою всякая новинка может пригодиться.
Владигор, сидя за широкой спиной Зенона, с наслаждением ощущал, как начинают расслабляться натруженные мышцы. Испытывать себя в столь длительных пробежках ему еще не доводилось, и он был доволен, что не сплоховал. Дружинники, впрочем, вели себя так, будто иного от синегорца, назвавшегося охотником, и не ожидали.
Молодой лучник по имени Божан, на морском берегу целивший в грудь незнакомца каленой стрелой, оказался славным пареньком: время от времени по собственной воле соскакивал с лошади и, давая Владигору возможность чуток отдохнуть в седле, бежал рядом.
А вот Родька и Вавила по-прежнему были сердиты — и не скрывали этого. С ними, решил Владигор, надо ухо востро держать. Не упустят случая, ежели что, отплатить обидчику. Ну да боги рассудят!..
В темном бору дважды ухнул филин. Владигор невольно подумал: как там сейчас Филька с княжескими заботами управляется? Правда, было задумано так, что в Поскребе он скажется больным и ничего важного за настоящего князя решать не будет. Но ведь всего-то не предусмотришь, верно? Для ратных дел на западном приграничье, коли нужда возникнет, у поскребского воеводы Анфима и верного друга Ждана сил и разумения предостаточно, об этом можно не тревожиться. Однако на сердце у Владигора все равно было неспокойно.