Чья-то рука сзади деловито обхлопала мои карманы и, пренебрегая бумажником, извлекла мое многострадальное удостоверение. Затем в поле моего зрения появился, наконец, и сам киллер номер 2. Был он тоже блондином, хотя и не таким ярким. Самое запоминающееся в нем было – длинные руки. Как у питекантропа или примата. В одной длинной руке номер второй держал «беретту», а в другой – мою эмбээровскую книжицу.
– Министерство безопасности Российской Федерации, – прочитал он вслух, продолжая удерживать меня под прицелом. – Что это за министерство такое? Никогда не слышал. Техникой безопасности, что ли, занимаетесь?
Отмщенный блондинчик радостно захихикал над шуткой своего напарника.
– Обычное такое министерство, – объяснил я, разглядывая останки григоренковской утвари. Книги… Гора посуды… Разбросанные газеты… Груда одежды… Ага, вот они, ножницы. Маникюрные, правда, но и до них не допрыгнуть. Хотя… – Занимаемся безопасными бритвами и безопасным сексом. Ну и мелкие услуги населению. Интимные…
– Это какие же? – полюбопытствовал рукастый с «береттой». Как видно, и он расположен был немного поболтать. Сразу ведь не шлепнул, хотя и мог. Гуманист, наверное.
– Да простые, – растолковал я. – Заиграет очко у какого-нибудь длиннорукого педика, а мы – тут как тут. С металлическим болтом и вазелином.
Я нарывался на оплеуху и немедленно ее получил. Рукастый, оскорбившись, тут же съездил мне по физиономии кулаком, в который была зажата «береттина» рукоятка. Удар был более чем чувствительным. Тычок, который я сегодня уже успел получить на шоссе от очкастого пирата, был слабее раза в два.
– О-ох! – простонал я и отлетел в угол комнаты, а отлетев, немедленно распластался лицом вниз между двух поверженных книжных полок. Такая уж моя незавидная планида: просто так мне ничего в руки не дается. Чтобы добыть с пола самую пустяшную вещь, вроде обрывка фотографии или – как сейчас – ножничек, приходится непрерывно падать. Рисковать здоровьем, костюмом и репутацией. Хорошо, что генерал Голубев не догадывается о степени моего падения. Ножнички, между тем, сами заползли уже в правый мой рукав и поместились в том месте, где у всякого уважающего себя шулера хранится пятый туз.
– Замочить его надо, – подал голос блондинчик.
– Ладно, – согласился, чуть помешкав, рукастый. – Считай, уговорил. Хороший гэбэшник – мертвый гэбэшник. А этот еще и хамло в придачу.
– Совсем оборзели, – вздохнул блондинчик, и я ему почти посочувствовал. Вот незадача: подрядились, наверное, пришить одинокого старца, а тут еще нарисовался какой-то чекистский нахал. Лишняя работа, за которую наверняка ведь не уплатят.