– Но, папа, почему ты мне ничего не сказал?
Джозеф еще раз прочистил горло.
– Я думал, ты будешь недовольна. Ты всегда бываешь недовольна, когда я одобрительно отзываюсь о молодых людях.
– Но тут совсем другое дело. Те… – Найна осеклась при виде самодовольной улыбки Джозефа, почти до ушей пересекавшей его лицо.
– Все понятно, – сказал он, кивая головой. – Другое дело. – И, увидев недовольное лицо Найны, добавил: – Пойдем, Нэнси.
– Послушай, Джозеф, – сказала Нэнси, с опаской взглянув на свою дочь. – По-моему, Найна не хочет…
– Хочет, – сказал Джозеф. – Поверь мне, хочет.
– Но…
Но Джозеф уже держал жену за руку, и, поскольку не ей было тягаться с ним, если он твердо решил ее увести, минуту спустя Найна снова осталась в отапливаемой камином комнате наедине с Фэном. Но здесь был другой камин, более крупный и выложенный из камня, а Фэн стоял за спинкой вольтеровского кресла, как за кафедрой, и будто собирался читать строгое наставление об учтивости и уважении, с какими надлежит относиться к президентам компаний, импортирующих деликатесные товары.
Найна спрятала руки за спину. Возмущение, возникшее, когда она услышала, как Фэн говорит о ней с ее отцом, еще не улеглось. Но нельзя было во всем винить Фэна. Хотя почему-то это становилось уже неважно. Важно другое – то, что она, может быть, все время чуяла сердцем.
– Теперь ты кое о чем забыл, – тихо сказала она. Если она не возьмется за это разом, то струсит, и Фэн, возможно, успеет приступить к своему наставлению.
– Забыл? – спросил он. – Вряд ли. Твоя мать сказала, что прикажет спустить мой чемодан. Мне только осталось вызвать такси.
Найна покачала головой.
– Нет, я не об этом. Есть еще кое-что.
Фэн взглянул на свои часы.
– В таком случае говори, наконец. Мне надо спешить на самолет. – Взгляд его авантюриновых глаз был страшным, как взгляд кобры.
Найна глубоко вздохнула и для храбрости приподняла подбородок.
– Ты забыл об извинениях, которые, как ты считаешь, я должна тебе принести.
Только легкое подергивание бровей выдало его удивление.
– Ах да, – подтвердил он. – Но мне это кажется бессмысленным при сложившихся обстоятельствах.
– Нет, – возразила Найна, – это не бессмысленно. Для меня это важно. Еще когда ты вернул мне этот… мой чек, я должна была догадаться, что с самого начала неправильно все поняла.
Фэн не отвечал. Он смотрел сквозь Найну, будто ее не видел. Найне пришлось собраться с силами, чтобы не опустить взгляд.
– Извини, – искренне сказала она, подозревая, что в ее голосе звучат ворчливые и оборонительные нотки. – Ты был прав, когда говорил, что я в своей слепоте и неверии дошла до того, что не могу отличить бисер от свиней…