Шерр увеличил изображение до упора. Странно. Убегающий квадрат, псевдоматематическая фигура. И что?
Похоже, такой вопрос возник разом у всех. Шерр потер лоб, пробежал пальцами по возникшей перед ним виртуальной клавиатуре…
— Что-то мне это напоминает, — не слишком уверенно сказал он. — Что-то не слишком приятное. Но в основных базах данных корабля его нет, там только то, что требуется для сиюминутных нужд. Потом покопаюсь в архивах…
— Копайся-копайся, — откликнулся Ковалев, задумчиво рассматривая вражеский строй. — Эй, на «Стремительном»!
Капитан эсминца, только что сделавшего съемку, откликнулся моментально. Совсем молодой парень… Из бывших летчиков. Во время учебного полета потерпел аварию, лишился зрения. Жена ушла сразу — зачем ей муж-калека? Тихо спивался. Сейчас он был здоров, как бык и очень хорошо знал, кому этим обязан.
Ковалев в двух словах объяснил ему задачу и прервал связь. Можно было не сомневаться, что как минимум один из непонятных кораблей к концу боя будет взят в качестве трофея. Остальные капитаны, активно согласовывающие сейчас между собой цели, сделали себе пометку, в какую из них не стоило стрелять.
— А не поторопились ли мы?
Все удивленно обернулись на реплику. Шурманов поежился под недоуменными взглядами, но долго смущаться он не привык.
— Я говорю, не торопимся ли мы? Мы неплохо представляем, на что способно большинство из этих кораблей, но вот это трио меня очень смущает. Вдруг они окажутся эсминцу не по зубам? Давайте лучше расстреляем их. Тогда и риску меньше, и будет, что исследовать…
— Ага, щас! — руководитель научной группы, на Земле неудачливый аспирант, а здесь пыжащийся от осознания собственной важности гений-одиночка (он себя позиционировал именно так, остальные посмеивались про себя, но вслух парня не гнобили — дело свое он, надо признать, делал хорошо) воинственно упер руки в бока. — После ваших методов остается только набор гаек. И что я по ним исследую? Удельный вес металлолома?
— Да хотя бы! Мы и так рискуем людьми, нашими людьми, заметь…
— Так давайте проведем переговоры. Они же разумные люди, должны понимать…
— Проф, ты вроде умный-умный, но иногда такой дурак, — осадил его Ковалев. — Мы чем по твоему занимаемся? Мы к переговорам как раз и готовимся. А самый весомый аргумент в переговорах — это девять на шестнадцать или, на худой конец, восемь на пятнадцать.[19] Поэтому, если захватывать эту жестянку будет слишком опасно, ты займешься сбором гаек. Но, думаю, обойдемся без этого — наши эсминцы они не засекли, а значит, техника у них примерно того же уровня, что и на остальных коробках.