— Клим! Клим! Умоляю, выйди! — снова послышалось из — за двери.
— Слушай, Ахлябин, ты и впрямь выйди, — заволновался Сосновский. — Иначе она нею школу сюда созовет. А мне здесь нужно досидеть до конца урока. После расскажешь, что у вас там вышло. Нет, ну надо же…
— Клим, Клим! — не унималась Диана. Ахлябин вылетел в коридор.
— Тебе, значит, всё мало! Даже в туалете мет от тебя покоя!
— Клим, — словно не слыша его упреков, тихо отозвалась Крошка Ди. — Пойдем в класс. Майя Семеновна просила тебя вернуться. Она всё понимает и совершенно на тебя не сердится.
— Естественно, ты же у нас такая умная. Опять за меня заступилась и всё ей объяснила. — Клим злобно глянул на девочку. — Это я тупой. Двух слов связать не могу. А ты, значит, теперь взяла надо мной шефство. Может, теперь еще домой меня станешь провожать, чтобы Смирнов не побил?
Диана легонько коснулась его руки, но он оттолкнул ее.
— Клим, перестань. — На глаза девочки уже наворачивались слезы. — Я хотела как лучше. Тебе помочь. Я же твой друг. А если не нравится, могу отдельно от тебя и в школу ходить, и домой возвращаться. И вообще с тобой не разговаривать. И плевать мне, если Смирнов тебя побьет.
Губы ее задрожали, и она, резко повернувшись, устремилась к кабинету физики.
Климу стало стыдно. Действительно, что он на нее взъелся?! Ди и впрямь его друг. Искренне старалась ему помочь. Можно сказать, жизнью ради него рисковала. Смирнов запросто мог ей в ответ врезать. Он, Клим, даже вступиться бы не успел, как от Ди осталось бы мокрое место. Такая ведь хрупкая, маленькая… И… такая бесстрашная. А он вместо благодарности обидел ее. Вон у нее плечи трясутся. Плачет. А дурак на самом деле он. Сам виноват, что не смог со Смирновым справиться. Кстати, на будущее надо Илью попросить. Пусть покажет несколько хороших приемов — против Колькиных будущих выпадов. Тогда Клим в следующий раз сам ему нос разобьет. А что? Рост у них практически одинаковый. Он, Клим, даже, пожалуй, повыше. Смирнов просто берет своей массой, плюс опыт в драках… Ахлябин вообще — то драться не любил, предпочитая выяснять отношения словесно. Но Кольке понятен лишь язык силы. Хочешь не хочешь, придется переходить на него.
— Ди! Подожди! — кинулся Клим следом за девочкой. — Я тоже на физику возвращаюсь. И… пожалуйста, прости меня. Я не хотел. Просто на Смирнова разозлился.
— Я понимаю, — ответила Диана и улыбнулась. По щеке у нее побежала слеза.
Ахлябин принялся рыться в карманах, затем смущенно проговорил:
— К сожалению, носовой платок остался дома.
Ди прыснула: