Николай Алексеевич вздохнул. Насчет сноуборда он еще помозгует, а пока — взгляд его упал на часы — не грех и о своем организме подумать. Вера, жена, и так вечно ворчит, что он питается нерегулярно, завел манеру всякую дрянь на ходу перехватывать. Теперь вот взяла ситуацию под контроль: собирает ему с собой в термосах полный обед. Все исключительно домашнее и приготовленное своими руками. Вот сейчас он этого и отведает.
Николай Алексеевич поставил на стол два термоса. Один — с супом, другой — с котлетами и картофельным пюре. Открыв крышку первого термоса, участковый принюхался. От аппетитного запаха потекли слюнки. Его любимый борщ! Ну, Веруня! Не супруга, а золото!
Он перелил борщ в тарелку, отрезал ломоть черного хлеба, но ложку до уже открытого рта донести так и не успел. В дверь опорного пункта бешено заколотили. Резкий звук в тишине прозвучал столь внезапно, что Николай Алексеевич вздрогнул. Ложка выпала из его руки и брякнулась обратно в тарелку, обдав лицо участкового брызгами.
— Вот и пообедал, мама дорогая! — в сердцах воскликнул Николай Алексеевич.
От благостного настроения не осталось и следа. Опыт ему подсказывал: когда так колотят, хорошего не жди.
Если еще и теплилась, пока он шел к двери, маленькая надежда, что кто — то из знакомых забрел попросту перекинуться словом — другим в обеденный перерыв, то, отворив дверь и увидев мальчика, хоть и действительно знакомого, участковый понял по выражению его лица: это отнюдь не визит вежливости. Стряслось явно нечто серьезное.
— Николай Алексеевич! Капля в багажнике замерзает! — выпалил Клим.
Участковый вытаращился на мальчика.
— Какая капля? В каком багажнике?
— В «ауди»! Бежим быстрее! А то увезут!
— У матери твоей, что ли? Машина замерзла? Багажник не открывается? Эвакуаторы увезти грозятся? — по — прежнему не понимал участковый.
— При чем тут моя мать? — в свою очередь изумился Ахлябин. — У нее не «ауди», а «мицубиси»! Там абсолютно другой человек замерзает! В чужой «ауди»! Понимаете, его похитили! И могут совсем похитить! Бежим скорее! А то машину уже угнали. Рядом ее, во всяком случае, нет!
— «Ауди»? — чувствовал, что сходит с ума, Николай Алексеевич.
— Да нет! Как вы не понимаете?! «Мерседес». «Ауди» как раз еще стояла, когда я оттуда уходил. Сейчас, правда, может, уже и не стоит, но я ее номера записал.
Николай Алексеевич повертел лысеющей головой.
— Ты мне всё — таки поясни: сколько машин — то угнали?
От нетерпения и раздражения Ахлябин подпрыгнул на месте.
— Украли одну. «Мерседес». Но пока мы тут с вами беседуем, может, и вторую сперли. Пойдемте! Пойдемте скорее! Там же человек! Он пока живой!