— Мой отец, ярый агностик, называл церковные подношения «страховкой на случай пожара».
Мама подталкивает меня локтем, чтобы мы прекратили перешептываться. Я смотрю на алтарь и скамейки, украшенные белыми гвоздиками, перевязанными красными ленточками, потом закрываю глаза и размышляю, как я выглядела в день своей свадьбы. С того дня прошел уже целый год, но мне кажется, что все это было в другой жизни; хотя некоторые моменты, связанные с этим местом, для меня настолько болезненны и грубы, как будто все произошло только вчера. Особенно когда я вспоминаю папины похороны. Иногда мне кажется, что он просто уехал куда-то надолго, поэтому жду, что вот-вот он остановит свой грузовик рядом с домом и будет звать с улицы маму, чтобы она поехала с ним съесть мороженого.
Делмарр целует меня в щеку после мессы и одаряет маму своей сердечной улыбкой. Он уже было собирается перейти улицу Корнеля в сторону своего дома, но вдруг оборачивается и кричит:
— В понедельник утром, в шесть часов, на Центральном вокзале. Едем до Чи-тауна, а там пересаживаемся на «Супер-чиф», и едем в Голливуд!
Я машу ему рукой:
— До встречи на вокзале!
У меня в запасе еще неделя, чтобы собрать все необходимые вещи. Самая большая сложность — это мои шляпки. Сколько взять с собой, как упаковать. Калифорния — солнечный край, и мне совсем не хочется, чтобы солнце испортило мне мой нью-йоркский цвет лица.
Я в цокольном этаже, завела последнюю стирку перед отъездом в Калифорнию. Не могу поверить, что меня так растрогали эти старенькие приспособления: стиральная машина, гладильная доска, сушилка. Я столько лет была прачкой семьи Сартори, что не могу относиться к этим вещам иначе. Я слышу непонятный глухой звук. Сначала мне кажется, что это что-то стукнуло в машине, но потом понимаю, что звук шел из комнаты.
Со всех ног я несусь туда. Больше всего я боюсь, что это упал малыш, но Антонио мирно спит в своем манежике. Я поднимаюсь по лестнице, забегаю в кухню и вижу, что мама лежит на полу. Она сильно ударилась, рядом натекла лужица крови из глубокой раны на лбу. Я хватаю телефон и звоню в «скорую». Потом ложусь на пол рядом с мамой и пытаюсь послушать ее сердце. Вскоре приезжают врачи и несут ее в машину. Я вслух молюсь Богу:
— Прошу тебя, не забирай ее.
И вот все мы снова собрались в больнице Святого Винсента и ждем, что нам скажет доктор. Когда папа заболел, братья хоть и переживали, но надеялись на лучшее и крепились. Но сейчас все намного хуже. Это наша мамочка, и мне кажется, что ни я, ни мои братья не представляем себе, как жить без нее.