— Прости. Сейчас это пройдёт… Сейчас… Ты не весть что про меня подумал…
Его объятие успокаивало. Он терпеливо ждал полной победы моего рассудка.
— Я безнадёжно пьяна… Никогда больше в рот не возьму ни капли. Прости. Сегодня святое дело — отмывала сессию, — постепенно я пришла в себя. — Знаешь, что меня так рассмешило?
Мы сидели очень близко, его глаза напротив моих. Его губы… Я схожу с ума! Лучше немножко отодвинуться. Он не понял мой рывок, но объятия ослабил.
— Вряд ли сейчас смогу внятно объяснить. Ты не мог бы проводить меня до квартиры?
Маленького сиамца вновь сунули за шиворот — Марку понадобились обе руки, чтобы помочь мне одолеть шесть пролётов лестницы. С горем пополам я справилась с замком, и распахнув дверь настежь, продемонстрировала наш полуголодный кошатник: — Вот.
Он, конечно, тут же догадался над чем я хохотала.
— Проходи, располагайся. Я пока одна, моя подруга уехала домой.
На его лице заглавными буквами проявилась растерянность:
— Похоже я подкинул тебе обузу.
Огляделся кругом, не зная куда пристроить свой подарок.
— Не переживай. Прокормим! Где четыре — там и пять. И вообще, дареному коню в зубы не смотрят, — я с ногами забралась на софу.
Он сел рядом. Осторожно спустил малыша на пол и подтолкнул к собратьям.
— Если это мальчик, нам прийдется его кастрировать. Они почти все подаренные. Заниматься разведением кошек мы с Леной не планировали.
Марк улыбнулся мне глазами:
— Это девочка.
— Ну и славно. А почему ты решил мне её подарить? Она тоже похожа на меня?
Он взял мою руку в свои:
— Немножко. Не смейся, пожалуйста.
Нежное прикосновение — и моё тело изнывает от желания. Стоп, Гаранина! Тормози на поворотах…
— Значит, похожа? Слава Богу, я не крокодил. Бегал бы сейчас по полу маленький такой. Гена.
Марк откинулся на спинку софы и вытянул руку, не переставая наблюдать за мной. Я положила на неё голову и мысленно, как Фауст, попросила: "Остановись, мнгновенье, ты прекрастно!" Правда, после этого Фауст умер, прощенный, а мне хотелось жить. И чувствовать то, что я сейчас чувствую.
— Ты не воспользуешься моей беспомощностью?
— Нет.
Коротко и ясно. Глупо спрашивать почему.
— Ты сама этого не хочешь…
— Неправда. Это как раз то, чего я хочу сейчас больше всего.
— Не ты, а твои инстинкты. Это произойдет. Но когда мы будем готовы…
— К чему готовы? — я не могла оторвать взгляда от его губ. — Зачем всё усложнять?
Он склонил голову на плечо, оказавшись к моему лицу так близко, что прямо глаза в глаза смотреть не получалось. Пришлось метаться зрачками от одного к другому.
— Я буду ласкать тебя всю, долго-долго. Потом войду. Медленно…