— Между вами что-нибудь было? — спросила я, когда Ричард вернулся со стаканом.
— Нет. — Он присел на краешек кровати и взял меня за руку. — Нет, конечно нет. С чего ты такое взяла?
— Не знаю.
Джемайма — ведьма. Она ушла, когда Дотти не было и года. Сбежала. В Париже ее ждал некий Жерар. Кем надо быть, чтобы такое сделать?
— Китти, я люблю тебя. Я не хочу, чтобы Джемайма возвращалась ко мне. Да она и сама не рвется.
Ричард чего-то не договаривал.
— Но и обратно в Париж она тоже не рвется, верно?
— Нет. Она бросила Жерара. — Ричард отпил глоток воды. — Пока снимает квартиру в Хайгете.
Не нравится мне это «пока», ну да хрен с ним. Не становиться же параноиком. Я должна радоваться за Дотти… Но внезапно я остро ощутила, что спальня эта — ее, а не моя. Оранжевые стены, турецкий ковер, изголовье цвета лайма — все это наверняка выбирала она. И эта кровать тоже ее.
— Думаешь, она здесь надолго зависнет? Может, погадаем, когда она снова бросит Дотти?
Ричард выпустил мою руку, чтобы снять халат, и забрался обратно в постель.
— Если честно, я не знаю, — сказал он. — А ты не собираешься зависнуть здесь надолго, а, Китти?
— Ясное дело, собираюсь. — Я перегнулась через него, чтобы погасить свет. В темноте лучше — не видно Джемаймовой спальни. Я прижалась к Ричарду. — А можно заново обставить эту комнату?
1.00 ночи.
Одевалась я в темноте, чтобы не потревожить Ричарда. То ли переживания из-за Джемаймы подействовали, то ли кофе, то ли просто не привыкла спать в такое время, но глаз я так и не сомкнула. Значит, можно порулить, а Ричарду оставлю записку. Он поймет. Под его посапывание я бесшумно вышла из спальни. Дверь в комнату Дотти была приотворена — ей так нравится; проходя мимо, заглянула к ней — посмотреть, как она спит. Как всегда, Дотти лежала на животе, повернув голову налево, и крепко прижимала к себе игрушечного Кермита.
11.40 утра, среда.
Проснулась совершенно сбитая с толку, в полной уверенности, что лежу в постели Моргуна. А оказывается, я дома, в Бэлхеме. Но образ Моргуна четко стоял перед глазами — неужели приснился? Лавируя голышом среди своего кавардака, я наткнулась на собственное отражение в зеркале и схлопотала шок. Конечно, это самый «полнящий» период цикла — но такого отвратного брюха в природе существовать не должно! Это он виноват, со своими модными ресторанами, бесконечными винами и завтраками в постели! Спорт. Спорт и воздержание. Пора взять себя в руки.
Три часа выматывающей тренировки, и вот я, бодрая и свежая, держу путь к Джоэлу. Небо нависало над головой, серое и густое. Дождь, зарядивший еще вчера, не ослабевал, и моя машина дала течь. Кебы устроены не так, как нормальные автомобили, — они собраны из нескольких частей, которые то и дело норовят разъединиться. Винни раскатывает на одной из новых моделей с большими фарами. Может, и мне загнать своего старичка, пока совсем не вышел из строя? Вода скопилась за приборной доской и теперь капала мне на ноги. Хотя, по идее, закрепили доску совсем недавно. Халтурщики. Но я люблю эту груду металлолома — ведь она принадлежала Мэв. Если машины не будет, от Мэв не останется совсем ничего.