К моему несказанному облегчению, мы уже были у «Крокодила». За красным ТХ1 Винни нашлось свободное местечко, и я зарулила туда. Мне так не терпелось побыстрее спровадить Винни, что я даже вылезла из кеба и распахнула перед ней дверцу. Винни вышла; лицо у нее было не столько сердитое, сколько озабоченное.
— В любом случае, Вин, спасибо. За все. — Как мне хотелось вернуть ту близость, что возникла между нами там, у парка Финсбери, когда мы сидели, обнявшись. Но то мгновение ушло.
— Он может заплатить три тысячи? — Винни смотрела куда-то в сторону.
— Нет. У него всего сотен пять. По крайней мере, было сотен пять…
Винни вздохнула.
— И что он будет делать?
— Наверное, придется ему помочь. — Это дошло до меня только сейчас.
Винни зашагала прочь.
— Дура, — бросила она через плечо, открывая дверцу своего автомобиля. — Дура ты бедная.
— Катерина!
Он стоял на пороге, облаченный в зеленый халат; редеющие волосы торчали в разные стороны. Спал, наверное, когда консьерж сообщил о моем визите. Правда, вид у него был на удивление бодрый. И кажется, он слегка прибалдел от моего появления.
Я мечтала поскорей попасть в квартиру — подальше от лабиринта коридоров.
— А ты ждал кого-то другого?
— Нет… Нет, конечно. Просто я никого не ждал. Который час?
— Пять минут седьмого.
Пожалуйста, впусти меня, Крэйг. Не могу больше выносить этот безликий синий коридор с завываниями «Аббы»… Но вслух я ничего такого не сказала. Просто стояла и обливалась потом.
— Боже мой… — Он побрел в комнату. — Пять минут седьмого, в субботу. Это… противоестественно.
— Я рулила всю ночь. Так хотелось побыть с тобой… Пойдем в постель?
Что происходит с этим Моргуном? Второй раз за неделю разворачиваю тачку и дую к нему. Эта постель такая теплая, а комната такая умиротворяющая. Ничего общего с логовом Джонни. С Моргуном мне спокойно, — возможно, это глупо, если учесть, как мало я о нем знаю. С ним я готова нарушать собственные правила — впустила же я его, например, в свою захламленную хибару. Первый случай, когда я спала с кем-то в собственной постели.
Это из-за того, как Моргун меня слушает. Он неизменно внимателен. И часто дотрагивается до меня, когда я говорю. Случайные прикосновения к плечу, к ладони… Ведь это вообще-то женская уловка, верно? Но в Крэйге нет ничего женоподобного. О чем бы я ни рассказывала, он всегда улавливает нечто большее, то, что кроется за словами.
Мы лежали уже часа три. Моргун заснул сразу после того, как мы позанимались любовью. Меня то и дело одолевала дремота, но настоящий сон так и не приходил. Перед глазами все время возникал Джонни, лежащий на полу среди раскиданных карт. А Джоэл с его дурацкими выщипанными бровями и потерянным взглядом? А потом я вспомнила о трех тысячах и о том, что Винни обозвала меня дурой. Так вот я, значит, кто?