Исламский мир (каким мы знаем его по началу 90-х и по теперешним временам) просто погибает. В некоторых магометанских странах происходят революции. К власти, изгнав и вырезав старые элиты, приходят пламенные исламские борцы, окончательно устраивающие новую жизнь по законам шариата. Однако ничего хорошего народные массы от такого не получают: нефтяных-то доходов более нет! Никакой экспорт опиума потери нефтедолларов не восполнит. Торжество «шариатской справедливости» приносит лишь безнадежную нищету, голод, необразованность, грязь и вши, развал здравоохранения, болезни (туберкулез особенно). К сему добавляются нехватка пресной воды, энергии, плодородных земель. То здесь, то там мусульмане гибнут от голода. Ислам начинает терять популярность. Ведь жители Азии воочию видят, как обильно и роскошно живут победившие русские, как хорошо (в сравнении с грязным отсталым Востоком) на Западе. Белая раса поражает научно-техническим могуществом и свободой.
В итоге победоносным ревнителям чистого мусульманства придется либо потерять власть в итоге новой революции. Либо проводить индустриализацию, строить школы и создавать вузы, вкладывать деньги в науку и промышленность. А все это размывает веру в Пророка, зато укрепляет коммунистические и прорусские (а также прозападные) настроения. Мусульмане бросаются искать покровительства: кто-то – у СССР, кто-то – у Америки, а кто-то – у Европы или Японии. Кто-то и к китайцам за помощью и защитой побежит. Кроме того, в условиях дефицита денег и ресурсов подобные преобразования в исламском мире можно осуществить лишь в рамках не рыночной, а социалистической или государственно-капиталистической модели. Исламский мир становится миром жестких авторитарных диктатур модернизационного типа, похожих на режимы Саддама Хусейна, Муамара Каддафи или Гамаля Насера. Исламские экстремисты (ваххабиты и салафиты) в конце концов будут преследоваться и бросаться в тюрьмы самими арабами.
В принципе подобные процессы пойдут и в тех мусульманских странах, где прежняя верхушка сумеет избежать радикально-исламских революций. Им тоже придется двинуться по пути социалистической модернизации, по пути усиления светского характера общества.
Если исламизм не дал ответа на вызовы времени, в мусульманской части человечества растет интерес к успешному опыту СССР, баасистского Ирака, гитлеровской Германии. Все больше приверженцев появляется у советской модели мусульманской жизни. Глядите: в Красной империи нет ужасов шариата, там женщины ходят с открытыми лицами, сохраняются традиции, но при этом есть и университеты, и здравоохранение. Вон в Ташкенте работает авиастроительный завод, строятся самолеты и вертолеты в Татарии. Вон северокавказцы честно служат Империи, у них есть свои ученые и специалисты мирового значения. И они женятся на русских (напомним, что даже вожди чеченского сепаратизма 90-х, Дудаев и Масхадов, жили с русскими супругами). А какое неприятие, читатель, вызывал исламизм в том же Дагестане у самой образованной части нерусской публики, знаете? Говорили примерно так: «Мы учились в лучших вузах, занимались наукой, читали что хотели, ходили в современной одежде. А тут спустились с гор эти настропаленные саудовскими агитаторами болваны и начали вводить ношение платков, шариатские порядки…» Сам это слышал! А советский (имперский) Таджикистан? Это же была республика «звездных войн»! Миллионы таджиков сидели и успешно работали дома (а не наводняли, как сейчас, Москву и большие города в русских землях). В Таджикистане строились громадные гидроэнергетические мощности: Нурек, Рогунская ГЭС. Опираясь на такую энергетическую базу, работала алюминиевая промышленность. Дешевая гидроэнергия давала возможность строить в горах (где воздух ясен и прозрачен) не только станции для слежения за космическим пространством (объект «Окно»), но и батареи лазерных пушек для уничтожения вражеских орбитальных систем.