Сапега неистовстовал.
— Трусы! Я не узнаю польского рыцарства. Где те люди, что с Баторием покоряли города?
— А из Пскова едва унесли ноги! — охладил его неистовство Адам Вишневецкий.
Сапега упорствовал:
— Завтра повторим приступ! А пушки, чтоб до утра не умолкали!
Ночью вызвездило. К утру лег мороз. Когда солнце осветило стены перед польским воинством предстало зрелище, что содрогнуло души, даже у Сапеги вызвало озноб. Со стен сверкало под солнечными лучами золото и серебро на ризах священнослужителей, на окладах икон, а над ними высились наконечники копий. Со стен доносилось песнопение.
Сапега видел, как слетели шапки с казацких голов, и не стал поднимать свое воинство на новый приступ, но обстрел не прекратил. Ядра перелетали через стены. Ядро ударило в колокол, зазвенели о камни его осколки. Ядро влетело в собор, загасило лампады, а еще одно — расщепило иконостас.
7
Приступ отбили. Поляки стреляли из пушек до вечера. К ночи обстрел прекратился. Долгорукий и Голохвастов советовались меж собой. Говорили, что поляки берегут порох на подкоп и решили, что надобно любой ценой найти место подкопа. Вызвали охотников на поиск. Приводили языков, но все без толку. Схватили, наконец, в ночном бою казака. Приволокли в монатырь раненого. Пока волокли, ухватив с двух сторон под руки, исходил он кровью и молил:
— Православные, не дайте умереть без покаяния!
Приволокли его в храм. Поставили перед архимандритом, удерживая с двух сторон, на ногах он не стоял. Просил слезно:
— Сотворите великую милость. Сподобьте причаститься.
Архимандрит велел подать Святые дары. Причастили. Архимандрит спросил:
— Скажи кто таков, откуда родом, чтобы писать в поминальной?
— Родом я из Дедилова земли рязанской. Примите мое покаяние!
— Все грехи твои малого стоят против греха покуситься на обитель святого Сергия. Скажи в покаяние, роют ли вороги нашей обители подкоп?
— Перед Святым причастем говорю: роют! Уже порох под землю кладут.
— Где?
— Несите на стену. Укажу.
Положили на носилки. Подняли на стену. Указал на Пятницкую башню и на луговину перед ней. Архимандрит причастил его еще раз на стене, дал поцеловать крест. Умер казак с покаянием. Воеводам надлежало промыслить, как добраться до подкопа. Мало знать направление подкопа. Надобно найти его зев, откуда вытаскивают землю, куда закатывают бочки с порохом ?
Данилы Селявина братец, коего он мог носить на закорках, изменою перебежал к полякам. Данила вызвался пострадать за веру, искупить Оськину измену. Воеводы послали его добыть язык из тех, кто роет подкоп. Ночь темная, безлунная. Данилу спустили на веревке со стены возле Пятницкой башни. Не мечом же двуручным орудовать, взял ослоп и аркан. Полз, стараясь не шуршать. Воеводы с нарядом стрельцов — на стене. Пушки изготовлены к бою. У ворот Красной башни засадная сотня на конях, чтобы в случае нужды выйти на подмогу Даниле.