Валерий оказался замечательным мужем. Плохо думать о нем, благодарить Господа, что избавил от него, я не могла. Было бы кощунством. Не виновата, что не смогла полюбить. Он любил меня беззаветно, угадывая каждое желание. За все время ни разу не посмотрел на другую женщину. Мы ни разу не поссорились. Первое время после исчезновения Валеры, мне очень не хватало его, считала даже, что люблю, не только жалею. Забыла про Ваню и думала только о нем, ругала себя, что была не справедлива, обижала его.
Мудрые люди правы, повторяя вслед за Соломоном, "Все проходит. И это пройдет"! Боль утраты, действительно, прошла. А мысли о Ване не проходили никогда. Даже когда после Валерия кинулась в круговорот светской жизни. Один за другим завязывались романы, но всё несерьезно, чтобы заглушить боль невозможности быть с Ваней.
Прежде чем сказать Кириллу "да", еще раз попыталась поговорить с Ваней. Покаяться, объяснить, что всегда любила его одного, напомнить обещание принять меня, когда одумаюсь. Я одумалась, понимаю, какую глубокую обиду нанесла своим предательством.
Приехала к нему в Питер, а он несколько дней избегал меня, с трудом удалось встретиться. Обещала своей любовью искупить вину. Никакие доводы, обращение к прошлому, не растопили его сердца. Вернувшись в Москву, несколько дней поплакала и поняла, Ваня — моя идея фикс, мой каприз, а Кирилла я люблю. Разобравшись в своих чувствах, дала Кириллу согласие. Через месяц сыграли свадьбу.
8
Мама прожила еще два дня и ночью умерла с застывшей на лице улыбкой. После визита священника ее словно подменили. Она улыбалась, громко говорила и больше не жаловалась на боли. Долго разговаривала с Софьей Михайловной, убеждала помирить нас с Кириллом. У меня снова просила прощения за сестру и безрадостное детство. Мы вместе всплакнули, но прощались оптимистично, мама улыбалась, даже чуточку приподнялась на постели, помахала мне рукой и попросила завтра привести Игорька.
Понимала, жить маме осталось не долго, но ранний утренний звонок из больницы о ее кончине, оказался полной неожиданностью. Я зарыдала, на шум прибежала домработница, увидела в руке трубку городского телефона и всё поняла.
— Отмучилась мама? Поплачь, поплачь, станет легче. — Даша сходила за таблетками и водой. — Выпей! Сегодня предстоит тяжелый день. Игорька я увезу к Софье Михайловне, а ты позвони Кириллу. В такую минуту должен быть рядом.
Я набрала сотовый Кирилла, телефон долго молчал. В Германии еще ночь, наконец, он проснулся и ответил. Продолжая рыдать, сказала ему, что ночью умерла мама. Он пообещал вылететь ближайшим самолетом и вечером быть дома.