– А как «благослови тебя Хольга» по-вашенски будет? – в конце обратился вор к Альку.
Тот страдальчески закатил глаза:
– Хоть здесь ее в покое оставь, а?!
Вор, не огорчившись, повернулся к кормильцу и с широкой улыбкой повторил как есть. Тот прекрасно понял, почтительно что-то пробормотал и начертал знак Богини. После чего перевел взгляд на девушку.
Рыска вжалась в стул. Видно, кормилец спрашивал, чего она желает, но отвечать по-ринтарски девушка боялась, а по-саврянски – стыдилась: вдруг переврет, и будут смеяться или, хуже того, обидятся?!
К счастью, за нее с усмешкой ответил Альк. Кормилец повернулся к нему, что-то уточнил, кивнул и отошел.
– Альк? – робко окликнула девушка.
– Тше? – рассеянно отозвался тот по-саврянски, глядя вслед кормильцу.
Лицо у Рыски стало совсем несчастное.
– Что? – поправился белокосый, недоуменно сдвинув брови.
– Ничего, – со вздохом пробормотала девушка, глядя в стоящую на столе миску, где горкой лежало что-то желтоватое и рассыпчатое, похожее на жирные мушиные личинки. – Так… странно как-то. Чужое тут все.
– Привыкнешь. – Альк взял одну «личинку», с хрустом разгрыз.
– Это что? – заинтересовался Жар.
– Соленое тесто, жаренное в курином жиру. Вместо ваших сухариков.
– Вкусное?
– Гадость. – Белокосый вытер пальцы предусмотрительно повешенным на спинку стула полотенчиком. – Зато окончательно убедился, что я на родине.
Вор осторожно попробовал закуску. Ему она скорее понравилась, то ли из-за необычности, то ли просто с голодухи, и Жар подвинул мисочку к себе.
– Хорошо тебе… – уныло протянула девушка, чувствуя себя овечкой среди волков – перекрашенной в серый цвет, но не решающейся подать голос из страха быть тут же сожранной.
– Привыкнешь, – повторил саврянин. – Я же привык.
– Это ж ты!
Такая искренняя вера в его бесстрашие здорово позабавила Алька.
– Мне тоже было семнадцать лет, когда я очутился в чужой стране без денег и в полном одиночестве.
– А почему ты в саврянскую Пристань не пошел? – заинтересовался Жар.
– Дед меня живо бы оттуда вытащил. А на ринтарские у него влияния не было.
– Ой, – после недолгого раздумья осенило девушку, – поэтому и он к нам перебрался? Чтобы не повлияли?
– Скорее чтобы полностью изменить свою жизнь. Просто выкинуть из нее какую-то часть слишком сложно.
– Как руку из-за больного пальца отрубить? – хмыкнул вор.
– При заражении крови это лучший выход.
Разговор прервал кормилец, поставивший перед Рыской миску с супом, а перед Альком огромную тарелку с… травой. Ну правда, с травой! Одни листочки как подорожник, другие на одуванчиковые похожи, сверху семечками посыпано и заправлено чем-то прозрачным, но не маслом – запах кислый, коричневатое.