В итоге монтаж пошел быстро и особых мозговых усилий не требовал. Тарасов попутно стал рассказывать о грядущей командировке.
— Основные наши конкуренты — заводчане. У них тоже упругий кардан, но с кольцевой муфтой из пружинной проволоки. Поэтому наше предложение даст экономию легированной стали — раз, ремонтировать проще — два…
"Ясень пень." — подумал Виктор, который уже видел лет тридцать назад это самый вариант конкурентов в каком-то учебнике; насколько он понял, из идеи этой так ничего в производстве и не вышло. Ему даже стало как-то неудобно перед разработчиками: они старались, создавали, испытывали, а он сейчас просто пожинает плоды людей, трудившихся до него. Вдобавок конструкторов какими-то ляйтерами пытались заменять.
"Ляйтер, ляйтер… что это еще-то значит? Шеф, босс… не то. Организатор — нет, в немецком организатор, он так и есть. Что еще… диспетчер? Менеджер? Стоп. Пытались заменить инженеров манагерами! Людьми деловыми, но технарями поверхностными…"
Собранный вычислитель включили и поставили прогревать — чтобы показания от температуры не плавали. Как объяснил Тарасов, греться она должна была примерно час — как раз почти до конца работы. Машина приятно гудела, загадочно сияла неоновыми лампочками, и от нее несло теплом.
Внезапно в динамике музыка оборвалась, и раздался голос Зинаиды Семеновны:
— Внимание! Внимание! Тарасова, Мещерюка, Нелидова, Еремина просят пройти на хозяйственный двор возле гаража. Повторяю: Тарасова, Мещерюка…
На хозяйственном дворе стояла ломовая телега на автомобильных колесах, запряженная здоровенным черным битюгом. На ней лежали две половинки небольшой колесной пары — судя по размерам, что-то из промтранспорта. Волжанов, в широком коричневом двубортном пальто и бурках, уже стоял рядом, ему что-то докладывал худощавый высокий человек в стильном полупальто и шляпе пирожком.
— Оси летят массово где-то после года эксплуатации. Пробовали менять материал, усилить, увеличить сечение — бесполезно…
Волжанов перевел взгляд на подошедших сотрудников.
— Ну, что скажет симпозиум?
Виктор заметил, что ось была будто срезана наискось, аккурат под угол сорок пять градусов, посредине; на одной из половинок виднелась коническая шестерня с остатками грязной смазки.
— Извините, а в эксплуатации вот это вот часто боксует?
— Да постоянно. — вздохнул человек в шляпе пирожком. В шахте и уклоны, и рельсы загрязнены, и влага…
— По излому похоже на касательные напряжения из-за автоколебаний, возникающих в колесной паре при боксовании. Ну, как струна смычком возбуждается.