— Как ты вообще можешь быть равнодушен в такой момент?!
Парень все же что-то решил для себя. Его руки и тело активно включаются в старую как мир игру между женским и мужским началом. Лика вьется вокруг них, окутывая собой, служит проводником чувств — и Ылша и Вика равнодушны друг к другу, но девушка им обоим дорога.
— Не жалей ее, — горячий шепот жены у самого уха. — Ты у нее первый, но крови не будет — я удалила ее гимен хирургическим путем, что бы не пугать ее болью. Я чувствую, знаю — ей сейчас очень, невероятно хорошо…
Точка соприкосновения… парень ведет свою партию стараясь не доминировать над неопытной партнершей, берет лаской, дает почувствовать ей превосходство над собой. «Использовала самца!» Потом за несколько мгновений до кульминации с неотвратимой уверенностью укладывает на спину страстно стонущую чужанку, закидывает ее точеные ножки себе на плечи и наваливается сверху, сгибая ее и входя все глубже. Протест тонет в урагане новых чувств и эмоций, так же как и тяжелые воспоминания плена. Все растворяется без следа, подавленное инстинктами.
Спустя некоторое время Ылша лежал в горячей и влажной постели и ласково поглаживал двух прижавшихся к нему девушек. Вика размеренно сопела на левом плече, а Лика устроившись на правом щекотала ухо интимным шепотом:
— …для девушек никогда не было проблемой разделить своего мужчину с другой. Неважно какой путь при этом избирается: отрицание ли самого наличия другой, разделение на «законную» и «на стороне»… Мы умеем сопереживать и отлично обманываем сами себя. Это в нашей природе, в инстинктах. С мужчинами все строго наоборот — вы настоящие собственники! «К моей женщине не подходи!» А под «моей» в каждый конкретный момент времени может подразумеваться каждый раз новая…
— Но…
— Молчи, дай мне сказать. Ты можешь возразить, что сейчас не принято иметь сразу двух женщин одновременно. Но это верно только с официальной точки зрения и устоев общества Империи. Так нас воспитывают… У меня этот стереотип сломали. Довольно жестко. Ты никогда не спрашивал как я жила в приюте и почему беззащитную мещанку не поставил на «хор» какой-нибудь местный сквад. Так вот — все это было, только сквад был девчачим. Я была довольно взрослой, достаточно красивой и одновременно бесправным новичком. Меня «разделили» уже на третий день… — по щеке девушки скатилась одинокая слезинка. — И сейчас я рада, что все случилось так, как случилось. Я была неподготовлена к самостоятельной жизни и если бы не «Пираньи»… могла бы закончить на панели или под трейном. Да, эти сучки терзали и унижали меня, но это оказалось легко пережить и забыть так как мы все были все-таки молоденькими девчонками, а телесных отметин не осталось… Так что «другая» в нашей общей постели для меня не конец света, особенно если я «Законная, Главная и Любимая»! И еще… не в обиду тебе будет сказано… иногда тебя так «много»…