Шел ливень, и все стало мокрым, тяжелым, серым и слякотным, а из-за грозы, грохотавшей над морем, отключилось электричество. Правда, об этом узнали только утром. А сейчас была ночь, и люди спали. Те же, кто бодрствовал, свет не включали.
Молли лежала рядом с Лаурой на узкой кровати, они не спали, потому что по комнате летал шмель. На улице бушевал шторм и гремел гром, но уснуть им не давал именно шмель.
— Тебе надо поспать, — сказала Лаура и заплакала.
— Бедняжка Лаура, — сказала Молли, погладив сестру по голове.
Лаура сжалась в комочек и обняла младшую сестренку за тоненькую талию.
— Ты ничего не понимаешь. Мы никогда больше не встанем! — прошептала она.
— Я думаю, что встанем, — сказала Молли. — Завтра мужчина скажет «Бэрланге», и мы сможем встать.
Лаура продолжала плакать.
— Ты ничего не понимаешь. Не понимаешь, о чем я. Не понимаешь, что произошло. Мы никогда больше не встанем.
— Да, — сказала Молли.
Лаура села в кровати и в упор посмотрела на Молли.
— Но ты никогда, никогда, никогда не должна никому рассказывать о том, что мы сделали на берегу.
— Ладно, — согласилась Молли.
— Если ты расскажешь кому-нибудь, то они придут к вам ночью, когда ты с твоей мамой будете спать… и у них будут ключи от всех дверей во всех странах, поэтому, даже если вы запретесь, это не поможет…
— Кто придет? — перебила ее Молли.
— Охотники, — сказала Лаура. — И когда они отопрут дверь и зайдут внутрь, то отыщут комнату твоей мамы и убьют ее пятью выстрелами в голову.
Молли заплакала.
— Ш-ш-ш, — прошептала Лаура.
Зажав уши руками, Молли продолжала плакать.
Вытерев собственные слезы, Лаура крепко обняла сестру и начала медленно раскачиваться, сидя на кровати.
— Ш-ш-ш, Молли. Ш-ш-ш. Все будет хорошо. Ты просто никому ничего не рассказывай.
Анна-Кристина расхаживала по холодному дому, доставшемуся ей от родителей, и смотрела на море. Она ждала Рагнара, который убежал из дому и до сих пор еще не вернулся. Они, как всегда, поссорились и наговорили друг дружке кучу гадостей. Он сказал, что хочет спать в домике в лесу. Она ответила, что он должен спать дома, в своей комнате. Потом они поужинали — отбивные с подливкой и мороженое с шоколадным соусом на десерт. Это его любимое блюдо и его любимый десерт, а потом был торт — лишь для них двоих. Затем они посмотрели смешной фильм по телевизору с Голди Хоун в главной роли. Они сидели рядом на коричневом диване, смотрели фильм и даже иногда смеялись. Он поблагодарил ее за ужин, торт и подарки, а потом заявил, что хочет пойти ночевать в домик. Она сказала — нет, и тогда он возмутился: «Мне четырнадцать лет, мама!», выскочил и хлопнул дверью. Теперь она стояла и смотрела в окно, ждала его, прислушиваясь, не донесется ли звук его шагов.