Вздрогнув, Роза резко обернулась:
— Анна-Кристина! Как ты меня напугала!
Женщина усмехнулась:
— Ну, такое частенько бывает, правда?
— Что именно? — спросила Роза.
— Я тебя часто пугаю, да?
— Нет, Анна-Кристина, тебе меня не напугать, — ответила Роза, взяв Лауру за руку.
— Рагнар болел. У него был жар. Я так устала.
— Но сейчас-то ему лучше? — спросила Роза.
— Да, получше, — ответила женщина.
— Это хорошо, — сказала Роза.
— Передавай привет Исаку.
— Может, передам, а может, и нет, — ответила Роза, потянув Лауру к выходу, прочь от горящих свечей.
— Кто это? — спросила Лаура.
— Одна давняя папина знакомая. Они познакомились много лет назад. Летом она приезжает на остров, а зимой живет в Стокгольме, как и мы.
— А кто такой Рагнар? — не унималась Лаура.
— Мальчик.
— А сколько ему лет?
— Не знаю. Он старше тебя. Ему около шести.
Перед смертью Розы Лаура спросила у нее, верит ли она в Бога.
Мышцы в материнском теле настолько ослабели, что она не могла ни кивнуть, ни покачать головой, ни улыбнуться. Могла лишь шевелить указательным пальцем — этого было достаточно, чтобы набирать на клавиатуре слова. «Не знаю, — написала она и посмотрела на Лауру, — спроси Исака. Он скажет. Я устала». Теперь, когда ее общение сводилось к нескольким написанным словам, взгляд ее стал более пронзительным. В тот момент Лаура подумала, что мать хранит какую-то тайну, знает ответы на тысячу вопросов, но потом она решила, что у всех умирающих такой взгляд, будто они — хранители тайн. Просто их близкие хотят отыскать во всем смысл, взаимосвязь, объяснение и утешение.
Когда Роза умерла, Лаура обмыла тело матери и обрядила ее. Она одела Розу в мягкое цветастое платье, которое та носила многие годы, и синие тряпичные туфли, которые Роза надевала летом. У матери были и красивые туфли на высоком каблуке, но Лаура с Исаком посчитали, что она не сможет лежать в могиле в таких туфлях. Лаура расчесала матери волосы и заплела их в косу, как заплетала свои волосы. Ответы на тысячу вопросов. Лаура внимательно посмотрела на материнское лицо. Отыскав в сумочке помаду, размазала ее по сухим щекам Розы. Вот так! Немного отойдя назад, она поглядела, что получилось. Цветастое платье, синие туфли, длинная коса, румяные щеки. Исак может входить — Роза готова.
Развернувшись, Лаура пошла домой. Она оставит сумку на колесиках и захватит детскую коляску. Еспер терпеть не может идти из садика пешком, во всяком случае, в такой холод и снегопад. Ну не получился вкусный ужин — ерунда! Закажут пиццу. Она украсит пиццу помидорами, а себе и дочери вплетет в волосы тюльпаны. А потом все усядутся на кровать и будут смотреть телевизор. Она обнимет Ларса-Эйвинда, Юлию и Еспера — руки у Лауры длинные, их на всех хватит! Сидя на кровати, они будут есть пиццу и смотреть телевизор, а если детям захочется, они могут всю ночь спать в родительской кровати, даже могут лечь валетом.