- О, не сомневаюсь, - сказал Оверстейген с отточенной учтивостью, которую несколько подпортила сопровождавшая слова широкая улыбка. - С другой стороны, капитан, если вы искренне рассчитываете, что хоть кто-либо поверит хоть одному слову из только что сказанного вами, то, возможно, вам следует подумать о переименовании своего корабля. Признаю, мало кто станет тратить время на установление происхождения его названия, но оно просто бросается в глаза всякому, изучавшему историю рабовладения, генетического или ещё какого. Имя вроде, ну, скажем, "Табмен"* [Гарриет Табмен (Harriet Tubman), урождённая Араминта Росс (Araminta Ross) (1822-1913) - американская аболиционистка африканского происхождения, шпионка северян во время гражданской войны в США] звучало бы куда более "политически ориентированным".
- Правда? - при виде этой улыбки где-то внутри Зилвицкого словно щелкнуло реле. Как бы ни выглядел этот человек, он уж точно не был клоном Высокого Хребта. - Я лично стоял за "Бакстон"* [Сэр Томас Бакстон (sir Thomas Buxton) (1786-1845) - британский реформатор, аболиционист, член Палаты Общин, сменивший там в роли лидера движения за упразднение рабства Уильяма Уилберфорса. При нём был принят запрет на рабство в Британской Империи]. Или, возможно, "Уилберфорс"* [Уильям Уилберфорс (William Wilberforce) (1759-1833) - британский филантроп и аболиционист, член Палаты Общин, первым выдвинувший там билль об упразднении рабства]. Однако Кэти решила по-своему.
Это было неправдой. Кэти тоже предпочла бы другое имя - в самом крайнем случае просто "Джон Браун", а не название одного из самых его печально знаменитых актов насилия* [Джон Браун (John Brown) (1800-1859) - американский аболиционист, пропонент вооружённой борьбы за отмену рабства, легендарная в США личность. Возглавлял "резню у ручья Потаватоми" в 1856 и нападение на арсенал в Харперс-Ферри в 1859. В результате последнего был схвачен, осуждён и повешен]. Но Джереми Экс настоял, чтобы первые два фрегата были названы "Харперс-Ферри" и "Ручей Потаватоми" - в основном, как знал Антон, потому что хотел угодить наиболее фанатичным членам Баллрум, в то же самое время втихую обуздывая их реальную деятельность. В конце концов сошлись на компромиссе. В обмен на позволение назвать корабли по-своему Кэти выторговала у Баллрум другие уступки. Но для публики ей пришлось взять ответственность за именование на себя.
Судя по широкой улыбке, остававшейся на лице собеседника, Антон заподозрил, что эта уловка на Оверстейгена не подействовала. Но мантикорский капитан сказал только: