— Вы в этом полностью уверены, сэр? Лучше ведь быть абсолютно уверенным, не так ли?
— Женевьева отдыхает в своей постели. — У Роберта так сильно пересохло во рту, что он едва мог говорить. — Моя жена беременна.
— Мои поздравления, сэр. А почему бы вам не позвонить ей по телефону? Сказать о том, как сильно вы ее любите, или что там еще вы, женатые люди, говорите друг другу. Докажите мне, как сильно я ошибался.
Они были единственными посетителями в роскошном, украшенном позолотой баре со стенами цвета дамасской розы. Уютно устроились в углу за круглым столиком из гипса, на котором стояла массивная золотая пепельница. Столик располагался за статуей лошади с хвостом рыбы, возвышавшейся на сером каменном постаменте.
— Я с трудом заставила себя прийти сегодня, — начала Женевьева.
— Почему? — Закари добавил сахар в кофе и размешал его изящной серебряной ложечкой.
— Мне казалось, мы понимаем друг друга.
— Мне тоже.
Закари добавил еще две ложки сахара.
— Прошлой ночью я оказалась около твоего магазина. Снаружи стояла машина Вайолет де Фремон.
— Я не просил ее приходить. — Закари размешивал кофе. — Она явилась совершенно неожиданно.
Женевьева глубоко вздохнула, чтобы успокоиться.
— Ты спал с ней прошлой ночью?
— Нет. — Он, наконец, отложил ложку в сторону. — Она пришла в магазин, мы поговорили. Вот и все. Потом она уехала.
— Я очень хочу верить тебе. Правда. Но мне начинает казаться, что все, о чем ты говоришь, не может быть правдой. Ты сказал, что никто не заходил в твою мастерскую, но…
— Нет. — Он покачал головой. — Я этого не говорил. Как правило, я не пускаю туда людей. Но, конечно, один или два человека там побывали.
— Женщины? Он нахмурился:
— У меня есть прошлое. Так же как у тебя.
Она вставила сигарету в длинный мундштук из черного дерева и поднесла его к губам. Закари протянул зажигалку, чтобы дать ей прикурить.
— Паоло, я очень рисковала, решившись прийти сюда и увидеть тебя. И возможно, мне придется рисковать еще больше.
Он добавил в чашку еще одну ложку сахара.
Женевьева нервно огляделась, затянулась сигаретой. Мужчина, сидевший в фойе, наблюдал за ними поверх газеты.
— Вот в чем дело. Ты живешь, скрываясь в подвале, за большой и бестолковой вывеской, подступы к твоим дверям охраняет безумная женщина. Ты отдалился от мира. Ты скрываешься за всеми этими нелепыми слухами, которые сам, вероятнее всего, придумываешь! Спишь со своими клиентками. Я не понимаю, что настоящее в твоей жизни, что нет. Я хочу доверять тебе, но не знаю, смогу ли.
— Поверь мне. — Его глаза стали совсем темными. Слишком темными, чтобы выдать свои секреты.