— Я, конечно, знаю, каково это, — пробормотала Лулу.
— Сначала я завидовала ему, — призналась Ольга. — Я хотела обладать такой же силой и энергией, как он. Если бы я могла извлечь ее каким-то образом, собрать в бутылку и выпить, не задумываясь, сделала бы это. Но затем все вдруг изменилось. Мне не нужна была его энергия. Я хотела его. Я желала обладать им. Полностью. И я стала замечать, что тоже нужна ему.
— Что? — спросила Лулу. — Чего он хотел от вас?
— Все очень просто. Он был абсолютно один в Париже. И к тому же он был напуган. Ему хотелось иметь свой дом, хотелось, чтобы его любили и заботились о нем. Я поддержала его, помогла почувствовать свою силу. Благодаря мне он стал тем, кем он сегодня является. Благодаря моей любви. — Ольга посмотрела в стакан. — Он думает, что больше не нуждается во мне. Но он не прав и очень скоро поймет это.
Затем она принялась рассказывать о своих детях. Лулу не помнила точно, сколько их у нее было. Она сильно смутилась, слушая продолжение этой истории. В конце рассказа она представляла себе огромное количество голодных маленьких лиц и Ольгу, которая совала детям в рот крошки хлеба, как большая птица птенцам. Когда бармен принес новые напитки, Ольга стала сильно кашлять в платок. Она пыталась спрятать кровь, но Лулу заметила ее.
— Закари знает, что вы серьезно больны?
— Не совсем. Он не представляет, насколько серьезно.
— А вы не думаете, что следует сказать ему?
Ольга спрятала платок.
— Зачем?
Лулу повертела в руках стакан и искоса взглянула на нее.
— Моя подруга Женевьева влюблена в него. Вы знали об этом?
Ольга расхохоталась. По крайней мере, этот звук напоминал смех, а выражение ее лица никак нельзя было назвать счастливым.
— Вокруг Паоло всегда крутятся женщины вроде нее. Но они приходят и уходят.
— Что это значит — «женщины вроде нее»?
— Богачки. — Ольга произнесла слово «богачки» так, словно это было худшее в мире оскорбление. — Женщины, которые покупают его туфли. Они думают, что могут купить и Паоло. Но в конце концов я единственная, кто остается рядом с ним. Он устает от них. Так происходит всегда.
— А что, если Женевьева — исключение из правил? — Лулу уже была сильно навеселе.
Ольга покачала головой:
— Он отвергнет ее.
— Вы говорите с такой уверенностью. Неужели думаете, что знаете его настолько хорошо?
— Я единственный человек, который действительно знает его. Он для меня все. — Неожиданно Ольга начала дрожать, ее руки едва могли удержать стакан.
— С вами все в порядке? Может быть, вам надо домой?
— Она не представляет, что значит любить. — Ольга тряслась. — Она холодна как камень.