Женщина в костюме метнула на Людку ледяной взгляд и сухо приказала:
– Людмила, принеси кофе, как тебя просили. А после поговорим.
– Нет-нет, спасибо. Я уже не хочу кофе, – быстро возразила я, выложила на стол сторублевку и поднялась. – Кафе ваше уютное, кофе тоже, надо полагать, вкусный, только вот обслуживающему персоналу стоит поучиться вежливости. Пожалуй, я выберу другое место, с более вежливыми официантками.
С этими словами я чинно удалилась. Похоже, Людке грозят неприятности, но мне нисколько не было ее жаль.
На улице я наконец-то смогла дать волю своим истинным чувствам. Мне больше не нужно было притворяться невозмутимой, холодной, стервозной. Мне было больно, больно почти физически. Я присела на корточки, прислонилась спиной к стене какого-то дома, и, закрыв ладонями лицо, застонала.
Мне причиняли боль не столько Людкины обвинения, сколько осколки разбившейся надежды. За туманными намеками в записках таилась лишь банальная зависть и ненависть. Пустые намеки, созданные лишь для того, чтобы вывести меня из душевного равновесия. Лейла оказалась права.
– Девушка, вам нехорошо? – спросил у меня кто-то. Я отняла ладони от лица и увидела женщину в возрасте, которая участливо склонилась ко мне.
– Немного. Голова сильно болит, – призналась я.
– Здесь аптека неподалеку, вон за тем углом...
– Спасибо, – поблагодарила я, встала на ноги и послушно, словно зомби, побрела в сторону аптеки.
Очередь передо мной двигалась очень медленно, хоть и состояла из нескольких человек. Старушка возле окошка долго выспрашивала женщину-фармацевта обо всех покупаемых лекарствах: эффективны ли, не поддельные ли и нет ли чего подешевле. Я скучающе рассматривала стены, обклеенные рекламными плакатами. Средства контрацепции, успокоительные средства, лекарства от гастрита...
Девушка, стоящая в очереди передо мной, попросила снотворное. И я невольно прислушалась к разговору:
– Мне бы такое, чтобы было эффективным, но при этом не вызывало сонливости в течение дня...
– Попробуйте вот это – «Баюн», – фармацевт выложила перед посетительницей коробочку, изображенную на одном из рекламных плакатов. Точно такую же рекламу, только уменьшенную до журнальной страницы, мне подкинула Людка. – Достаточно эффективное.
И в моей памяти неожиданно всплыла картина. Я сижу на кухне и, обнимая холодную батарею, захлебываюсь отчаянием. Мне не хочется жить без Тима. Я кричу, обвиняю его в том, что он оставил меня одну. Потом, будто во сне, спускаюсь на улицу, иду в ближайшую аптеку и покупаю снотворное. «Мне самое эффективное, пожалуйста». «Вот это хвалят. Не вызывает дневной сонливости», – с этими словами фармацевт протягивает мне картонную коробочку.