– Ты знаешь, на каком ты районе? – поинтересовался вышедший из культурного ступора лидер.
– Без понятия, – честно признался я.
– Ты на нашем районе. Гроши гони. Не понял, что ль?
Стало совсем грустно. До этого момента я полагал, что мы, сталкеры, дескать, закупорились в Зоне и понятия не имеем о благах цивилизации, которые родятся и множатся за контрольно-следовыми полосами. И сегодня утром мне действительно почудилось, что все чуточку поменялось: деревья стали зеленее, улицы светлее, люди добрее. Как бы не так, все то же самое. Разве что деревья не жгутся «ржавыми волосами», улицы не вспороты смертельными «разломами» и не усыпаны «жарками», а люди жрут свежие котлеты из бумаги и красителей вместо просроченной тушенки с военных складов. В остальном – один хрен.
За восемь лет не изменилось абсолютно ничего.
Я перестал облокачиваться на столб и встал прямо, не переставая медленно крутить колючий цветок в пальцах. Шпана напряглась. Двое зашли с флангов, лидер и щербатый чуть отодвинулись, доставая ножички.
Интересно, они реально меня собрались вот этими открывалками пырять? Смертники какие-то, ей-богу.
– Тебе… – Договорить отрок в камуфляжных шароварах не успел.
Я нанес ему легкий упреждающий удар в нос. Не кулаком, конечно, а раскрытой ладонью – что я изверг какой, людей калечить. Голова подростка мотнулась назад, из ноздри потекла кровь. Он машинально взмахнул перед собой лезвием и чуть не полоснул щербатого. Тот отшатнулся и, споткнувшись о бордюр, шлепнулся задом на мостовую. Раздался визг тормозов, и водила разразился из окошка своей машины немудреными ругательствами.
Демоны Зоны! И эти горе-гопники прохожих в подворотнях грабят? Вот уж впрямь – цивилизации грозит упадок. С таким уровнем боевой подготовки их любой отмычка-желторотик играючи положит голыми руками.
Меж тем двое оставшихся в строю шакалят не струхнули. Они попытались атаковать с флангов. Если бы я сражался с серьезными противниками – сталкерами или мутантами, – то назвал бы этот маневр «клещи». Но окрестить таким термином беспомощное брыкание малолеток язык не поворачивался.
Отступив на полшажка назад, я помог правому подростку вписаться лбом в столб, а левого уронил в траву легкой подсечкой. Стон и мат слились в единый тягучий звук, застывший в прозрачном воздухе спального квартала.
М-да. Разбойнички доморощенные.
– Пиндец тебе, дядя, – смело пообещал щербатый.
Он яростно набежал спереди, а вожак, утирая кровавые сопли, бросился сбоку: взмахнул ножом длинно и наискось, рассчитывая, видимо, зацепить меня хоть как-то. Провалить атаку обоих у меня не получилось, поэтому «нырнул» только щербатый, а второго пришлось встретить захватом и ударом коленом под дых.