Чикуров подумал о том, что Мелковский затронул действительно спорный вопрос. И в чем-то был прав. Об этом Игорь Андреевич говорил как-то с Вербиковым. Они тоже не могли разобраться в тонкостях. Например, сколько максимально времени может продолжаться служебная проверка? Неделю? Месяц? Год? Ведь для следствия существуют сроки, установленные законом, почему же нет такого времени для служебной проверки?..
— Сложно все это, — сказал Игорь Андреевич.
— Я за кристальную честность! — продолжал Мелковский. — Но против ханжества! Вы знаете, Игорь Андреевич, надо же случиться такому совпадению! Буквально сразу после приезда из той области меня пригласили на конференцию нештатных корреспондентов журнала «Социалистическая законность». Я выступил. Затем другие корреспонденты. И вдруг на трибуну выходит начальник отдела прокуратуры области, в которой я только что был по делу разжалованного помощника райпрокурора... Выступившего спросили: как вы готовите статьи для журнала? Тот, ничтоже сумняшеся, отвечает: анализирую, мол, статистику, факты, затем ищу проблему. Потом еду на место, собираю примеры, пишу статьи, отшлифовываю... Когда все готово, иду докладывать прокурору области. Тот подписывает материал, и мы отсылаем в ваш журнал...
Из зала реплика: «А кто гонорар получает?» Начальник отдела, не поняв юмора, брякает: «Как кто? Облпрокурор»... Аудитория, естественно, смеется... Я не выдержал, говорю: «Это же для фельетона! Какой-то дядя думает, анализирует, ищет проблему, пишет, а прокурор ставит свою подпись и получает гонорар. За чужой труд! И после этого ваш прокурор считает себя кристально честным человеком? Это, позвольте спросить, совместимо со званием работника прокуратуры?» Начальник отдела не ответил, ушел с трибуны весьма смущенный...
Мелковский замолчал, налил себе «Росинки» и медленно выпил.
— Что же дальше? — поинтересовался Чикуров.
— С тех пор об этой области, а точнее — о том облпрокуроре, я ни слова ни в газетах, ни по радио.
— А надо бы, — заметил Игорь Андреевич. — Фельетон.
— Да, неплохо было бы, — усмехнулся Мелковский. — И не только о том прокуроре. Сейчас и за некоторых министров, и за иных академиков другие ищут проблему, подбирают примеры, пишут... Но, к сожалению, вы ведь не главный редактор, — многозначительно посмотрел он на Игоря Андреевича. — Да, не могу не вспомнить слова Бальзака: «Нравы — это люди, законы — разум страны»... Законы у нас отличные, а вот нравы иной раз...
— Так чем же кончилась история с увольнением? — спросил Чикуров.
— Пока ничем. Но я не теряю надежды. Дойду до генерального прокурора, выступлю в печати...