Есть у нас одна мысль. Поскольку обезличка при хозрасчете недопустима, мы думаем оценивать работу конструктора по тому, сколько времени и как доводится уже готовая конструкция.
Если по смете станок стоит тысячу рублей и потом выясняется, что много конструкторских недоделок, то ведь они тоже обходятся в изрядную сумму. Так вот, по степени совершенства того или иного станка мы и будем определять качество работы конструктора, если хотите, и его талант, и его профессионализм.
– Новая система планирования и материального стимулирования, – подводит итог директор ЦНИЛА Ефим Ильич Пригожий, – предусматривает оценку труда не только предприятия или института в целом, но и каждого человека. Как-то так получалось, что мы перешли на эту систему раньше, чем она была принята повсеместно, и убедились – так и лучше, и легче.
На следующий день, разговаривая с директором комбината Виктором Аввакумовичем Мамиловым, я спросил его:
– Довольны ли вы лабораторией?
– Не совсем. У меня много претензий к науке.
Слишком медленно освобождается горняк от тяжелых физических нагрузок. Не везде еще ученые могут помочь ему.
– Ваши претензии понятны. Потому что чем быстрее развивается наука, тем больше от нее ждут…
– Я думаю, только тогда мы перестанем требовать от ученых новых кареток, станков, комплексов, когда наши шахты и заводы будут полностью автоматизированы. Горняк будет добывать руду, сидя за пультом управления здесь, на поверхности земли…
Я верю, что мечты Мамилова осуществятся! Прообраз будущей шахты я уже видел в Желтых Водах.
Чернобыль. Первые дни аварии
В истории медицины работа врачей и сестер медсанчасти № 126 города Припяти станет одной из самых ярких страниц. Это великий подвиг медиков.
Они в числе первых были на месте аварии.
Они были последними, кто покинул эвакуированный город.
С 26 апреля по 8 мая медики спасали людей, позже большинство из них были госпитализированы – их самих надо было лечить…
Мне и коллегам из других газет довелось беседовать с некоторыми из тех, кто работает в медсанчасти № 126 и кто в Москве и Киеве спасали жизнь пострадавших во время Чернобыльской трагедии.
– Только часов в пять утра я почувствовал металлический привкус во рту, головную боль, тошноту… – рассказывает врач "Скорой помощи" Валентин Белоконь, – я на станцию приехал в начале второго. Три наших машины я поставил так, чтобы все их видели. До четвертого блока – метров сто. Вскоре начали отправлять пожарных…
– Фельдшер Скачок и я приехали на станцию вместе с пожарными, рассказывает водитель Анатолий Винокур. – Нам тут же погрузили обгоревшего Владимира Шашепка. Мы отвезли его… Машину проверяли дозиметром, Стрелку зашкалило… Утром вернулся домой, но все вещи снял за порогом и оставил их там…