Бессмертный не чувствовал ни сожаления, ни раскаяния. Собственно говоря, за долгие столетия, прошедшие после своего падения, он почти полностью разучился чувствовать. И с привычным равнодушием свернул парню шею, положив конец его жизни.
— Нет!
В этом единственном слове было столько муки, что сердце Калоны обратилось в лед. Выронив безжизненное тело, он резко развернулся и увидел бежавшую ему навстречу Зои.
Их глаза встретились. Ее взгляд был полон ненависти и отчаяния.
В глазах Калоны застыло бессмысленное отрицание. Он пытался найти слова, которые могли бы заставить ее понять — и простить его. Но ничто не могло изменить того, что она увидела, и даже если Бессмертный мог сотворить невозможное, у него не осталось на это времени.
Потому что Зои швырнула в него всю силу стихии духа. Удар сокрушил Бессмертного, поразил его силой, находившейся за гранью физического. Дух был сутью и сущностью Калоны, эта стихия питала его на протяжении столетий, именно она давала ему уверенность и великую силу.
Бросок Зои опалил его. Сила удара была настолько велика, что подняла Бессмертного в воздух и перебросила через высокую каменную стену, отделявшую остров вампиров от Венецианского залива. Ледяная вода поглотила его и поволокла вниз. На какой-то миг боль настолько оглушила Калону, что он перестал бороться.
«Возможно, пора оставить эту мучительную борьбу за жизнь со всеми ее прелестями. Возможно, стоит вновь позволить ей победить себя», — но не успел Бессмертный подумать об этом, как вдруг почувствовал, что произошло. Душа Зои разлетелась на куски, и ее дух покинул землю с той же неизбежностью, с какой падение когда-то перенесло его самого из одного мира в другой.
Это открытие поразило его сильнее, чем полученный удар.
Только не Зои! Калона никогда не хотел причинить ей вреда. Несмотря на все козни Неферет, вопреки всем уловкам и планам Т-си Сги-ли, он продолжал упрямо стоять на своем и готов был использовать всю свою колоссальную силу для защиты Зои. Ибо она была его единственным средством приблизиться к Никс в этом мире — единственном, оставшемся для него мире.
В попытке прийти в себя после удара Зои Калона рывком поднял свое тяжелое тело из цепких объятий волн — и осознал всю правду. Это из-за него душа Зои покинула тело. И теперь она умрет.
С первым глотком воздуха из груди Бессмертного исторгся душераздирающий, исполненный муки, вопль, эхом повторивший ее последнее слово:
— Нет!
Неужели он мог поверить, что после падения у него не осталось никаких чувств? Он был глупцом, он ошибался — чудовищно ошибался.