— Я схожу за ним. Несомненно, мы рискуем, и правильно Целестин говорит, что это больно уж подозрительно — случайная встреча с человеком, знающим, как пройти по подземельям Имирбьёрга, наводит на размышления… Но я всё равно позову его к нам.
Локи набросил плащ и быстро пошёл в сторону, где горели десятки костров, — валлы устраивались на ночёвку и готовили пищу.
Монах ещё раз вздохнул и, достав из мешка потёртые листы пергамента, уселся возле огня и стал заносить в хронику все события минувших дней. Привычно царапая писалом по листочкам, он думал совсем о другом. Отцу Целестину очень не хотелось посвящать в тайну их похода чужого человека (а тем более — языческого жреца!), и кроме того, мысль о том, что Нидхёгг находится совсем рядом, изрядно беспокоила его. А ну как друи Альбиорикс и на самом деле является человекоподобной ипостасью Чёрного Дракона? А если и так, то что? Всё одно рано или поздно предстать перед Нидхёггом придётся…
А признаки надвигающейся всеобщей катастрофы становились всё более и более отчетливыми. Прошедшим днём к Аудагосу прискакали двое валлов, происходивших из соседнего племени аровернов, что держало под своей рукой перевалы Красных Гор и обширные земли к западу от них. Лофт перевёл речи аровернских посланников, отправленных предупредить зеномов о том, что чернота укрыла собой весь юг и уже кое-где нахлёстывает на скалы Красного Кряжа. Дверги вышли из-под гор и, подобно людям, уходят на север — множество их обозов направляются сейчас к Альвхейму и корням Иггдрасиля. По словам аровернов, Мрак уже залил восточные пределы Леса Альвхейм, и наблюдатели усмотрели в той стороне дым и пламя пожаров — надо полагать, что бессмертный народ альвов, владеющий волшбой, пытался оборонить свою обитель.
Да и над Химинбьёргом вечернее небо пылало багровыми сполохами — где-то за Небесными Горами на десятки лиг простирались Огненные Болота, и монах не без злорадства думал, что Ночным Всадницам нынче приходится туго. Но радость по чужой напасти исчезла быстро, ибо вспомнилось ему, что если Духи, погребённые под Болотами, вырвутся, то несдобровать всем. А ведьмы, между прочим, тоже твари Божьи…
Шелест сухой травы под сапогами прервал размышления отца Целестина, и он различил два силуэта, приближающихся от лагеря валлов, — один высокий и широкоплечий, а второй низенький и подвижный. Вскоре в круг света костра вошли Локи и Альбиорикс.
— Вот, — сказал Лофт, оглядев своих попутчиков. — Я полагаю, что друи из Леса Идалир с интересом выслушает наш рассказ…
Альбиорикс улыбнулся и сел на бревно, уложенное возле огня. Разговор предстоял долгий.