Как обычно, было холодно и сумрачно, правда, ветер вчера объявил перемирие со снегом, и сегодня был день отдыха, от их вечной борьбы.
По приезду во дворец, было неторопливое шествование по знакомому маршруту, раскланивание и обмен любезностями с малознакомыми людьми, поедающих Таю глазами. До вопросов о новых веяньях моды еще никто не опустился, но гарантирую, весь двор начнет выяснять про новинки.
Петр принимал в малом зале и в узком кругу. Узком - это без боярской думы, в полном составе, и скоморохов в придачу. Но круг был, человек двадцать. Начал от простого к сложному. Все старо как мир и откровенно скучно. Оживился только когда дошли до фотоаппарата. Перед этим пили чай из самовара, заваренный пакетиками в фарфоровых чашках, и заедали пирожками, в пирожках диковинного ничего не было, но и они понравились. Еще раньше рисовали на кульмане и изучали чертежи и рисунки кареты для путешествий, Петр порывался ее идти смотреть, но согласился сделать это позже - рисунки и чертежи кареты, с перечнем всего, что мы туда впихнули, ему понравились.
Настроение у всех было бодрое и праздничное. Выдал смотреть альбомы фотографий. Начал долгое и нудное объяснение, про моментальный рисунок, и все рисунки, что они видят, это поморские виды и мои корабли с заводом. Вопросов по рисункам было мало, в основном спрашивали про то, что изображено. Народ не проникся. Повторил опять, рисунок моментальный, и сделать его может любой, можно прямо сейчас зарисовать всех присутствующих и через два часа рисунки будут готовы. И зарисовывать так можно где угодно и что угодно. Хоть вражескую крепость, а потом привозить готовые рисунки главнокомандующему. Теперь прониклись. Закономерно потребовали демонстрации. Пригласил отобранного мной, за ловкость обращения с новой техникой и природный дар строить кадр, фотографа. Света было маловато, попросил принести больше свечей. Отсняли почти три десятка пластинок. Все следили за процессом с крайним вниманием. Петр и тут не утерпел, и несколько последних портретов соратников делал сам. Парочку точно запорол, но остальные должны получиться. Запоротые, по моему мнению, пересняли еще раз. После чего, мой фотограф начал демонстрацию нашей фотолаборатории. Свечи вынесли, на окнах распустили тяжелые шторы, и весь круг, с Петром в центре, обступил наш красный фонарь и фокусничающего фотографа. Воду мы благоразумно принесли с собой. Не полез в гущу событий, сел спокойно передохнуть в уголке. О проявлении изображения оповещал каждый раз гул голосов. Петр активно спрашивал о процессе, фотограф отвечал почтительно, но без подобострастия, молодец, все, как учил. Судя по дальнейшим переговорам, Петр и тут взялся за дело сам.