Только было обрадовался Усольцев тишине, как снова зашипело и завыло кругом. Теперь, кажется, не снаряды, а мины шлепались в воду и, видать, здоровенные: вода огромными столбами, похожими на айсберги, поднималась высоко-высоко.
— Емельяша, — услышал Усольцев Нечаева, — а наши-то бухалки где?
— Что это еще за «бухалки»?
— Ну, артиллерия. Чего молчит? Ударила б по ним — заглохли бы... А может, ее у нас уже... тово...
— Чего «тово»?
— Ну, вся вышла...
Мина разорвала волжскую гладь почти у самого борта, и вода сначала гигантской стеной поднялась над «Гасителем», а затем мощным потоком хлынула на палубу.
— Миша! Мишутка!.. Где ты, сынок? — изо всех сил крикнул Грач.
Зажигин не откликнулся на зов отца. Вода смыла его с палубы и унесла в Волгу.
И не одного его: всю роту раскидало кого куда — одних вышвырнуло за борт «Гасителя», другие, успев уцепиться за шланги и брандспойты, чудом удержались на палубе.
Усольцев лежал в воде лицом вниз и никак не мог сообразить, где находится. Неужто в Волгу попал?.. Что-то сильно давит сверху, может, водой ко дну прижало... Жутко стало... Уперся руками во что-то твердое: нет, это не похоже на дно — доска под ним. Еще поднатужился — аж спина хрустнула — и чуть-чуть приподнялся. Со спины сползла какая-то глыба. Фу-ты!
Полегчало... Емельян протянул руку к громадине, которая только что лежала на нем, а теперь возвышалась рядом — ну бочка, обыкновенная железная бочка. Надо же, угодил под бочку... Могла и покалечить, а то и прикончить... Но, кажется, цел.
Усольцев уперся руками в бочку и встал на ноги. С него ручьями стекала вода.
— Эй, ребята, кто рядом — откликнись! — выдохнул из себя Емельян.
— Миша утоп! — навзрыд простонал Грач.
— Сам видел? — спросил Усольцев.
— Ничаво ня видел... Рядышком сидели. Дремал Мишутка... И враз не стало... Утоп...
— Не каркай. Плавать может?
— Не знаю...
— Ничего ты не знаешь, а еще отец! — в горячности произнес Емельян и пожалел, что нескладно выразился. Не надо бы так: худо, должно быть, Грачу, сын ведь, поди, Зажигин, и помягче сказал: — Не пропадет Михаил, выплывет.
— Дай Бог, — тихо произнес Грач. Усольцев и Грач кинулись к корме.
— Эй, кто на воде? — крикнул Емельян и прислушался.
Ответа не последовало. «Гаситель» по-прежнему двигался к берегу. Откуда-то сверху, кажется, с капитанского мостика прозвучал голос ротного Дмитриева:
— Командиры взводов, ко мне!
Ободрился Усольцев, чуть полегчало на душе: командир на корабле, значит, будет порядок. И взводный тоже здесь. Вот и хорошо. А медицина где? Что-то Катюши не видать...