Утром Красс позвонил другу Родьке, тот и голос-то его не узнал. Тогда Красс решил проверить свою внешность на друге, а если он узнает, то хотя бы не предаст. Он сказал Родьке, что хочет поговорить о производстве антикварной мебели, себя назвал представителем крупной фирмы. Они встретились. Родька друга не узнал. И Красс решил все так, и оставить, не называя себя нового, он даже новый паспорт показал Родьке, а он и паспорт воспринял нормально. Внешний вид прошел проверку на легальность, оставалось еще раз поискать деньги. Красс нашел деньги в квартире матери, да и те лежали в квитанциях на оплату коммунальных услуг двух квартир. Вот эти деньги он и взял с собой.
В купе поезда Красс оказался вместе с Эллой. Он знал, что она жена Тора Николаевича. Этот самый Тор Николаевич обвинил ее в краже мебели с дачи, она рассердилась, собрала вещи и поехала к матери. Красса она вообще не узнала. Они сидели и играли в карты.
Возраст у них был почти одинаковый, она назвала свое имя:
— Элла.
— Эдик, — назвал себя Красс именем, которое было у него по новым документам.
От Эллы он услышал все виды ругательства в адрес братьев, и если бы она знала, кто такой Эдик на самом деле, то он стал бы ее другом. Они волею судьбы стали единомышленниками! Красс решил прилипнуть к женщине, как ракушка, ведь ехать ему на самом деле было некуда.
Итак, Эдик (Красс) и Элла оказались вдвоем в замкнутом пространстве, оба обозленные на свои вторые половины, оба разведенные, оба свободные. У нее была плоская бутылка коньяка, а в сумке лежали продукты: курица, яйца, колбаса, помидоры, огурцы, хлеб. Все было просто замечательно, любовь под коньяк пошла, как по маслу. Они так сроднились, что Элла пригласила Эдика к себе в родительский дом, но для этого им надо было выйти на пару остановок раньше, с чем Эдик решительно согласился, мол, какая разница, где отдыхать, коль он едет на юг дикарем, да еще осенью! Внешность у него после пластической операция стала актерская, он был такой писаный красавец, что Элла ради него была на все согласна, особенно на любовь.
Ивину обрадовал звонок знаменитого хоккеиста, он сказал, что готов купить комплект мистической мебели, она ответила, что мебель готова, как только появится мистическая рассада, останется ее высадить на мебель. Хоккеист издал победный клич.
Удрученным оставался Григорий Федорович, его дела в городе Клюкве не шли, ему не везло, он не богател, а становился все беднее. Общение с Ивиной его не радовало, поскольку денег она ему не приносила. Он уже был готов продать дачу, хоть и обещал брату Тору Николаевичу ее не продавать. Оставалось продать квартиру и уехать на Гранат, где у него дела шли лучше, чем в столице Клюкве. Он покинул столицу и уехал на Гранат.