С бульдозером у него получилось лучше, или ему очень хотелось его освоить. Убитого охранника он пытался не вспоминать, о себе никому и ничего не говорил. Здесь все его звали Эдиком. Однажды он взял свой дорогой, складной нож и забросил его в одну из самых глубоких на стройке ям. Таких ножей в местном сельпо не продавали. Ножами он старался не пользоваться. По новому паспорту он был не женат, что сразу отметила дочь лесника, он ее притягивал, как магнит. Девчата заметили страсть начальника отдела кадров и дорогу ей не переходили. Эдик работал старательно, насколько вообще мог это делать. Они стали встречаться. Дочь лесника звали Флора. Его утонченное лицо загрубело от ветра, солнца, дождя, приобрело бронзовый оттенок, теперь бы его в ночной клуб не взяли. Волосы отрасли, он их завязывал резинкой в хвостик, их неухоженный вид его вполне устраивал. Он начинал свою вторую, двойную жизнь. Ходил в простых куртках, телогрейках, в таких же ватных штанах, в кирзовых сапогах. На голове у него была старая кепка, потом шапка из затертого кролика. В одном из первых домиков он поселился с Флорой. Они расписались, он взял ее фамилию. Теперь он сам не помнил, кем раньше был.
Простая задача: как скрестить новую мебель со старой корзиной, — была Ивине по силам, это она четко осознавала. Дерево к дереву, и чтобы лучилось! Сердце ее в это время было абсолютно свободным, деньги ей были нужны, и вечерами она сидела с сыном и прорисовывала вензеля с вплетенными в них прутиками из корзинки. Корзинку расплели, предварительно замочив, чтобы она не ломалась. Старые веточки напоминали по внешнему виду копченый сыр.
К Ивине на огонек стал заходить Родька, то ли его тянула корзинка, то ли она сама, но он играл с малышом и уходить домой не собирался. Раиса стала забываться, а вот Ивина заполонила все его существо. Или это корзина их связывала? Кто знает.
Ивина иногда шутила:
— Красса не боишься?
— Эдика, который? Не знаю, если честно, но мне с тобой уютно.
— Как у Алексашки работается? Не обижает?
— А чего нам с ним делить? У нас разные обязанности, я свои выполняю.
— Давай назовем новый комплект мистической мебели "копченый сыр".
— Ивина, ты лучше ничего не придумала?
— А чем плохо? Предложим его директору мясо — молочного комбината, где этот чудесный сыр выпускают.
— Ты этот сыр любишь? Он дорогой!
— Так он сухой. Возникает иллюзия, что его ешь, ешь, челюсти устанут, а ты при этом не поправляешься.
— Если так, а по мне лучше бутерброд. Сообрази чай с лимоном и бутерброд с обычным сыром и маслом, я это все купил, в холодильнике лежит.