Она как будто провалилась в ад.
— Не обращай на него внимания, сержант… — заговорил полковник с тонкими седыми прядями в густых волосах; седина, придавала ему весьма импозантный вид. Он на долю секунды умолк, читая имя на жетоне Кики, — Сержант Канади. Он просто расстроен, что во сне выглядит не таким симпатичным, как ты.
— Точно, — подтвердил худощавый капитан, — Он просто слюни распустил.
Пилоты взорвались хохотом, а Кики поспешила убраться в глубину грузовика и пристроиться на первом попавшемся месте. Она поставила сумку на пол и тщательно пристегнулась; ремень был такого же красного цвета, как откидные скамьи и грубая сетка, служившая спинкой. Всякий раз, когда Кики приходилось летать на С-130, она гадала: почему скамьи и сетки выкрашены в яркий красный цвет, притом что все остальное в самолете либо темно-зеленое, либо металлически-серое? От этого контраста, а еще от вида ничем не прикрытого внутреннего оборудования самолета — всех этих проводов, трубок и прочего — девушка чувствовала себя очень неуютно. Гражданские воздушные суда хотя бы прячут свою начинку за гладкими белыми стенками. А тут — все кишки наружу…
Вокруг, на одинаковом расстоянии друг от друга, красовались на прикрепленных к полу поддонах тюки с грузом, которые Кики уже видела снаружи. Они заполняли все внутреннее пространство самолета. Кики осторожно посмотрела на пилотов и с облегчением обнаружила, что ее могут видеть лишь трое из шестерых. Тюки закрывали ее от остальных. Как обычно, в С-130 никто не заботился об удобстве людей. Похоже, Кики заняла последнее из свободных мест — остальные скамьи были либо уже заняты, либо подняты и закреплены. Молодой капитан оказался совсем недалеко от Кики, справа. Он надел наушники и откинул голову на какую-то подушечку, но тем не менее коротко кивнул девушке в знак приветствия. Слева были три поднятых сиденья, а дальше расположился полковник — по всей видимости, командир группы. Онс кем-то разговаривал, но собеседника полковника Кики не видела — его загораживал громадный пластиковый тюк.
Еще один пилот, которого Кики могла хорошо видеть, сидел напротив, с другой стороны прохода и справа. Кики осторожно глянула туда — и увидела, что пилот смотрит прямо на нее, а его красивое лицо почему-то заливает румянец.
Боже ты мой, подумала Кики, он-то почему краснеет? Мужчина выглядел как внезапно ожившая великолепная статуя. Кики быстро отвела взгляд, но летчик заговорил, и ей пришлось снова посмотреть на него.
— Эй, привет, — сказал он. Голос у него был низким, но говорил парень не так отрывисто, как большинство военных. Он смотрел на шишку на лбу Кики.