— Мне хочется еще раз поцеловать тебя, — сказал он, — Но боюсь, что если я сделаю это, то уже не смогу отпустить тебя.
Кики подавила готовый вырваться горестный крик и лишь кивнула, не в силах говорить. Она вышла из воды, туда, где лежали ее смятая рубаха и башмаки, боясь оглянуться. Она не хотела видеть, как тритон исчезнет в волнах. Кики оделась и направилась к тропинке.
— Кристина… — прозвучал над волнами голос Дилана.
Она обернулась. Тритон был на том самом месте, где они расстались.
— Помни, что я буду здесь, — твердо сказал он, — Вечно, Кристина. Я буду ждать тебя до скончания веков.
Она снова кивнула и начала карабкаться по крутому склону утеса. Но теперь не темнота мешала ей рассмотреть тропу, а слезы.
Дилан провожал ее, не отводя глаз от девушки до тех пор, пока она не превратилась в смутное светлое пятно, поднимавшееся все выше и выше. Его сердце сжалось от боли, когда девушка окончательно исчезла. Но что же он с собой делает? Почему с ним произошло такое? Он провел рукой по волосам. Неужели он, как и его мать, будет вечно стремиться к недостижимой любви?
Он все еще чувствовал нежные губы, прижимавшиеся к его губам. Тритон стиснул зубы. Он желал ее, и не потому, что она обладала телом Ундины. Он хотел именно Кристину, нежную и веселую, полную жизни.
Он думал о ее невинной доверчивости, о том, как она уютно сидела в его руках, о том, как страстно отозвалась на его прикосновение. И сердце Дилана само сделало выбор. Даже если он сможет видеться с ней только каждую третью ночь, пусть будет так. Он будет любить ее и, возможно, на этот раз сумеет разорвать круг и встретит ответную любовь.
Кики проснулась с мыслями о Дилане. Непрерывная внутренняя боль, напоминавшая, что ее человеческое тело — лишь позаимствованная на время оболочка, и желание снова увидеть Дилана перемешались настолько, что девушка уже и сама не могла понять, где начинается одно и: заканчивается другое. Выдержать сегодняшнюю ночь, потом еще завтрашнюю — и она сможет снова уплыть в море и увидеть тритона. Кики вздохнула и коснулась пальцем губ. Они стали такими чувствительными…
Он снился ей прежде. Каким-то образом в другом мире, в другом времени, он позвал ее, и теперь она не хотела ничего, кроме как вернуться в океан и ответить на его зов.
Два удара в дверь заставили ее подпрыгнуть. Она откашлялась. — Да, я проснулась! Изабель, прихрамывая, быстро вошла в комнату. Кики уже начинала думать, что эта женщина вообще никогда не ходит медленно.
— С добрым утром, принцесса, — сказала Изабель хрипловатым голосом, заменяя кувшин с водой на новый, — Сэр Андрас просит тебя позавтракать с ним. Похоже, он задумал что-то особенное.