И потому нет тут настоящего доверия. Настоящей близости. Все — на расстоянии иголок друг от друга.
Вот и ищут обитатели Рублёвского шоссе успокоения кто в чем. Кто в неустанных трудах, превращаясь в измождённого трудоголика. Кто в буйных разгулах. Кто в покупке нового и абсолютно ненужного бизнеса. Кто не реже двух раз в месяц срывается в особняк на Сейшельских островах…
Ибо каждый, кто крутится вокруг больших денег, инфицирован ими. Это всё равно, что жить в одной комнате с носителем туберкулёза в открытой форме. Как ни берегись — заразишься.
Они тут все — больные. И вся Рублёвка — просто большой туберкулёзный санаторий. Только без возможности излечения…
* * *
— Чего вам?
Голос в телефоне не располагал к ответной любезности. Но принадлежал явно лицу начальственному, привыкшему отдавать команды. Дело осложняется — с обычным инспектором договориться было бы легче.
Конечно, многое зависит от того, что там натворила Анастасия, насколько серьёзно её нарушение. Если не очень — решить вопрос можно. И недорого. Настоящие 'службисты' — по уставам и инструкциям — встречаются редко. Если вообще не вымерли как класс. Недаром же одному из них даже поставили памятник. Где-то в Орле, то ли в Белгороде. Тот гаишник, рассказывали в газетах, был настолько принципиален, что однажды оштрафовал даже самого себя за превышение скорости. Так что если нет привходящих обстоятельств в виде проверки либо отчаянной нужде в 'палке', договориться удастся. И я, откровенно говоря, ничего особо плохого здесь не вижу. Коррупция? Не уверен. 'Договороспособный' гаишник — комарик на фоне того, что в строительство километра дороги в России закладывается столько же, сколько в Германии в десять километров их немецких автобанов. И в принципе 'сотрудничество' между водителем и гаишником, выражаемое в денежной форме, — не более, чем собственная, национальная форма регулирования дорожного движения в нашей стране. Модус вивенди по-российски.
Хотя справедливости ради надо сказать, что именно на Кутузовском нередко встречаются такие водители, которые сами готовы идти на конфликт с дорожной милицией — даже на физический.
Однако сам факт, что сейчас большой гаец взял трубку и стал разговаривать, показывает его заинтересованность. По крайней мере, в компенсации. И если Анастасия дров ещё не наломала, можно попытаться уладить проблему полюбовно.
Теперь главное — самому умело построить интонацию. Тут как при разговоре с клиентом: думаешь о его интересах, вспоминаешь что-нибудь оптимистичное, стараешься постоянно улыбаться. Улыбка всегда видна на том конце телефонного провода.