— Погоди-ка, а в самой Пятерке ты был?
— Как же, черта лысого! Сидели почти безвылазно на какой-то базе, якобы жестоко засекреченной, городишка рядом — смех и грех, на все это недоразумение один кабак и две нормальных бабы, так что когда на операцию послали — не поверишь, обрадовался. Я тогда секцией бронепехоты командовал — три легких машины, две тяжелых, два десятка обслуги, сорок десантников, половина — щенки необстрелянные, Вилли тогда из таких же был. Естественно, операция назначается в другом мире, и естественно, никаких координат на этот счет нам не дают. Ничего кроме карты, направления, ориентиров… В общем, рванули. Первая машина прошла, я на второй, на тяжелой. Прыгнули. Я сразу сообразил — что-то не так, а потом и понять-то ни хрена не успели. Такое ощущение, что с высоты метров, наверно, десять гробанулись, в машине — все друг на друга, ребята орут, двое — сразу насмерть, в том числе водитель, оптические системы — к черту… Ну, думаю, влетели. Началось. Сами ослепли, другие машины вызываю — одни помехи. Делать нечего, выглядываю. Вокруг, сам понимаешь, горы, стоим метрах в двух от пропасти. Я сначала думал — сбрендил, на карте-то никаких гор… Потом прислушался — тихо, никто в нас не стреляет. Огляделся — одна машина в котловине, вторая рядом с нами приземлилась, еще одна внизу догорает. Куда последняя делась — до сих пор не знаю. Уцелело нас — человек сорок, половина пораненные, с переломами, ну, шлепнулись здорово. Ладно, думаем, ошибка, сидим, ждем, когда нас отсюда вытаскивать будут. Неделю ждем — никого. Отправил троих ребят на разведку — выяснить хотя бы, куда это мы попали и что тут к чему. Часика через четыре возвращаются мои разведчики, шары по полтиннику, волосы дыбом. Рассказывают: прошли немного, повстречали типа в латах и с арбалетом, давай его выспрашивать — а с тем истерика, он их за каких-то колдунов принял…
Отлично представляю состояние того парня: топал себе по лесу со своим верным арбалетом, и на тебе — напоролся на автоматчиков…
Роджер помолчал немного, продолжил, голос его звучал ровно:
— Ну вот, опуская подробности, принялись мы тут в конце концов робингудить помаленьку. Тоннель отрыли, через который мы пришли — он завален был, — пещеры в склонах нашли — натуральная крепость, только непонятно, кто и когда построил. Оружия — ворох, только человеку там ничего не подходит… Потом покажу. И вот, только все более-менее в норму пришло, являются ко мне два клоуна из Института, давай мне жевать насчет исторической экологии, всякого прочего… Объясняют, что мы тут лишние, предлагают возвращение организовать, контракт восстановить… Ну, я как про контракт услышал — совсем взбеленился. А с какой, говорю, стати вы решили, что я контракт собираюсь возобновлять? И из ребят моих на это никто не пойдет. Они давай на сознательность давить, про историческую экологию рассказывать… Меня и прорвало. «Где ж вы, говорю, были стервы, пока мы тут пропадали?!» — в голосе Роджера впервые за все время рассказа прозвучала неприкрытая злость. — Они туда, сюда, потом говорят: если вы не согласитесь, мы вас уничтожим. Валяйте, говорю, попробуйте. Они ребятам предложили: кто с ними уйдет, будет вольной птицей. Знаешь, — он улыбнулся даже с некоторой гордостью, — ни один не ушел. Этих двух придурков чуть не повесили, еле отбил. Короче, попытались они нас и в самом деле уничтожить, чуть не в тот же день, только ни фига у них не выгорело, кроме неприятностей.