— Думаю, один из них она только что отдала, — сказала Риццоли.
Мур расстегнул молнию на боковом кармане.
— Здесь ежедневник.
— Да? — заинтересовалась Риццоли.
Он открыл блокнот на странице текущего месяца. Там было пусто. Он пролистал назад, пока не нашел запись, сделанную восемью неделями ранее: «Заплатить аренду». Он полистал дальше и увидел другие записи: «Д. рождения Сида», «Химчистка», «Концерт 8:00», «Совещание для персонала». Все это были будничные мелочи, из которых, собственно, и состоит жизнь. Но почему записи так внезапно оборвались восемь недель тому назад? Он подумал о женщине, которая писала эти слова, аккуратно выводя буквы синими чернилами. О женщине, которая, возможно, ждала, когда подойдет очередь чистой страницы декабря, мечтала о Рождестве и снеге, не думая, разумеется, о том, что может не дожить до этого.
Он закрыл ежедневник, и на него нахлынула такая печаль, что на мгновение перехватило дыхание, и он не мог вымолвить ни слова.
— В простынях ничего не осталось, — сказал Фрост, обыскивая постель. — Ни хирургических нитей, ни инструментов — ничего.
— Для человека, который так спешил, — заметила Риццоли, — он, пожалуй, чересчур хорошо прибрался. И смотрите, у него нашлось время сложить ночную сорочку. — Она показала на хлопковую сорочку, которая была аккуратно сложена на стуле. — Это никак не вяжется с тем, что он торопился.
— Но он оставил свою жертву живой, — сказал Мур. — Это самая непростительная ошибка.
— Что-то не вяжется, Мур. Он складывает ночную сорочку, убирает за собой. И вдруг проявляет такую беспечность, оставляя живого свидетеля? Он слишком умен, чтобы делать такие ошибки.
— Даже самые умные могут напортачить, — сказал Цукер. — Тед Банди под конец совсем утратил осторожность.
Мур посмотрел на Фроста.
— Это ты звонил жертве по телефону?
— Да. Когда мы обзванивали всех по списку, что нам дали в библиотеке. Я позвонил в этот дом примерно в два или два-пятнадцать. Включился автоответчик. Я не стал оставлять сообщение.
Мур оглядел комнату, но не увидел автоответчика. Он вышел в гостиную, и там на столике в углу стоял телефонный аппарат. В нем имелся определитель номера, и кнопка памяти была испачкана кровью.
Кончиком карандаша он нажал на кнопку, и информация о последнем звонке высветилась на экране: «Полиция Бостона, 2:14».
* * *
— Может, это его и вспугнуло? — предположил Цукер, который прошел в гостиную следом за ним.
— Он был здесь, когда звонил Фрост. На кнопке определителя номера кровь.
— Итак, зазвонил телефон. А наш неизвестный еще не закончил. Он не получил удовлетворения. Но телефонный звонок среди ночи определенно обеспокоил его. Он вышел сюда, в гостиную и увидел, откуда был звонок. Звонили из полиции, пытаясь связаться с жертвой. — Цукер задумался. — Что бы сделали в этом случае вы?