— А оно действительно много стоит? — осторожно поинтересовалась Нина.
— Очень много, — кивнул он.
— А как ты узнал о нем? — решилась на давно мучивший ее вопрос и Тоня.
— Помнишь, с полгода назад ко мне в Ленинград приезжал приятель из ФРГ?
— Такой худой и лысый? — улыбнулась женщина. — Ну и что?
«Он ей доверяет больше, чем мне», — зло подумала Нина.
— Он специалист по Востоку, — объяснил Старик. — А узнав, правда, не сказал, каким образом, что ожерелье пропало, связался со мной. Когда убили Сушко, Гюнтер искал ожерелье сам. У него неплохая сеть людей в России. Но безрезультатно. Если бы он обратился ко мне раньше, когда Псих был на тюремном режиме, все было бы гораздо проще. И поэтому сейчас очень важно найти Психа раньше органов.
— Они с Лютым убили часового и захватили оружие, — сказала Дьячкова, — так что при задержании, вполне возможно, будет убит.
— Ты послала людей в Киров? — строго спросил Старик.
— Конечно, — кивнула она. — Но я думаю, Псих понял, почему Лютый идет с ним. И скорее всего, убьет его. Если уже не убил.
— Почему ты не сказала о его приходе сразу? — зло спросил Киборг.
— Я не хотела, чтобы тебя кто-нибудь видел, — сказала Катя.
— А если бы они сделали с тобой…
— Со стороны Старика это была просто попытка напугать меня, — смеясь перебила его женщина. — Неужели ты думаешь, что он бы допустил это? Я уверена, что нет! Его сиятельство Илья Сергеевич никогда, насколько я знаю, в своем присутствии не допускал не то что какого-то преступления, а и простого мордобоя. Так что, — она равнодушно махнула рукой, — ничего бы не было. Хотя, если честно, я здорово испугалась.
— А что за шум вокруг этого ожерелья? — неожиданно спросил Михаил.
Кате не понравился его деланно равнодушный тон, тем более что в, обычно холодных глазах бритоголового мелькнул явно неподдельный интерес.
— Я не знаю, — как можно равнодушнее сказала она. — Что-то связанное с убийством ювелира, за что Психа сначала приговорили к расстрелу…
— Это я уже слышал, — нетерпеливо прервал ее Киборг. — И думал, что со мной ты будешь откровеннее.
— Ну, знаешь ли! — рассердилась Катя. — Я думала, ты…
— Не злись, — обняв ее за талию, он мягко притянул упирающуюся только для виду женщину к себе. — Успокойся. Извини, если как-то обидел тебя. Понимаешь, — короткая улыбка тронула его тонкие губы, — про это ожерелье столько разговоров. Вот я и спросил.
«Переигрываешь, милый, — прижавшись к его мускулистой груди, подумала женщина. — Про ожерелье узнали совсем недавно. И знают о его существовании очень немногие». Но вслух она сказала другое: