— Матушка, а ты пошто приказ мой не сполняешь? — он подошел, нежно обнял ее. — Пристало ли тебе, великой княгине земли Русской, матушке моей, жить под стрелами огненными да слушать вой бусурманский? Аль нет у тебя заступника? Аль не крепка десница моя?
— Сын мой любый, — опечалилась княгиня, — ведаю яз силу твою и разум светлый. Да сказывают, орда грядет несчитанная — и козары и печенеги разом. В сей грозный час мне надобно быть на своем месте — рядом с тобой! Да еще князь варяжский под стенами вертится. Што у него на уме, кто ведает? Коварнее печенегов варяги сии!
— С Ольгердом яз ряд мирный подписал, — успокоил ее Святослав. — И догляд за ним будет.
— Что для победы свершил, сын? — спросила Ольга. — Яз мыслила, оставить надобно Киев-град в осаде, а тебе идти полки собирать и потом уж ударить на ворога.
— Нет, матушка! Не бегал яз от степняков и нынче не побегу! Стану в осаду!
— Да мыслимо ли сие?
— Мыслимо! Степняки, проведав, что яз в Киев-граде, будут лезть на горы с яростью. Много яз им насолил, значит, и они захотят обра-тать меня. А мне то и надобно. Дней через десять придет Свенельд с дружиной да и Добрыню яз спослал сторонников ополчать.
Ольга слегка нахмурилась при упоминании Добрыни, но ничего не сказала. Помолчав в раздумьи, решила:
— Возьми половину дружины моей. Ведь мы под защитой Киев-града. Покамест Киев стоит, Вышгорода ворогу не доискаться!
— Нет, матушка! Твои гриди тут покамест нужней. Как только они понадобятся, знак дам. Тогда подмогнут мне. Нынче сюда весь купецкий караван пришел. Присмотри за ним, матушка. Да на врата крепкую стражу снаряди. Стерегись — там люд всякий! Яз буду сильно горевать, коль с тобой случится чего... А теперь прости. Дела ждут!
Ольга обняла коленопреклоненного сына, перекрестила:
— Присмотрю за всеми. Будь спокоен, сын. Ступай! И храни тебя Христос!
— Это не мой бог матушка! — тихо но твердо сказал Святослав.
Ольга вздохнула:
— Так пусть хранит тебя Перун, все боги и чуры русские!
Святослав встал, поясно поклонился матери и, резко повернувшись, быстро зашагал к выходу.
Ольга, подойдя к оконцу, наблюдала, как Святослав вскочил в седло и с места в карьер погнал коня к воротам, в сторону Днепра. За ним вслед поспешили воеводы. Сопровождала великого князя и мужей нарочитых сотня витязей в островерхих шлемах, в мерцающих на солнце кольчугах, с копьями и червлеными щитами. Передний воин держал над головой великокняжеский стяг — на багровом поле серебряный барс, застывший в прыжке над перекрестьем из трех молний.
— Сокол мой ясный... — прошептала Ольга со слезами на глазах и трижды перекрестила удаляющийся отряд.