— Вот моя последняя дань Козарии! Киев-град отвергает Хакана! Коль не смиритесь с волей моей, то за мечом сим огнь и кровь падут в пределы ваши!
И греки увидели несметную рать Олегову у стен своей столицы. Устрашенные они просили мира и откупались золотом.
Но после смерти Вещего князя враги зашевелились, подняли головы. Хазары по весне стали ежегодно тревожить юго-восточные границы Руси. На юге с ними соперничали печенеги. Игорь неохотно садился в боевое седло, чаще посылал варяжского конунга на русской службе — Свснельда. А тот себя не забывал и наглея год от году стал с вожделением поглядывать на великокняжеский стол.
Тогда дальновидная и решительная Ольга создала собственную дружину, водимую в походы лихим Асмудом. Несколько сокрушительных ударов привели в чувство хазар, утихомирили печенегов. Склонил голову и гордый конунг Свенельд, когда Ольга за совершенный в Киеве разбой — дело ранее обычное — приказала повесить десяток варягов на крепостной стене. Дружина Свенельда заволновалась было, но Ольга с вечевого помоста самолично объявила, что перевешает всех находников, если они не будут следовать уставу. Ее слова прозвучали более чем убедительно, ибо варяги были окружены стальным кольцом из двух дружин — Игоря и ее. И еще одно кольцо, не менее страшное, состояло из вооруженного работного люда. Здесь, у капища Перунова, варяги дали клятву верно служить Руси и вести себя смирно. Первым к присяге подошел Свенельд...
Не доверяя воеводам да и мужу тоже, княгиня построила в неприступном месте на правом берегу Днепра, чуть выше Киева, крепость Вышгород. Именно сюда предприимчивая княгиня свозила добычу. Здесь же пировала всегда сытая и хорошо вооруженная дружина. Ольга ревностно относилась к подбору воинов. Они же, прослышав о щедрости русской властительницы, съезжались в Вышгород со всех концов Руси и из сопредельных стран. В отличие от Ольгиной, дружина скуповатого Игоря была плохо одета и частенько голодала.
Здесь, в Вышгороде, гордая и красивая псковитянка принимала своего царственного супруга. Игорь корил ее за бесплодие, а она, смеясь, отвечала ему:
— Да как же им быть, детям-то, милый семеюшко мой, ежели яз, не слезая с боевого седла, одной рукой усмиряю непокорный сонм врагов, а другой устраиваю Русь? Некогда мне родить...
Византия, чувствуя нерешительность и даже робость русского великого князя, прекратила платить дам: откоеванную у ромеев Олегом. Однажды в Константинополе греки перебили всех русских купцов. Игорь гневался, но не решился наказать вероломных ромеев, хотя того решительно требовали все ближние бояре и воеводы, потерпевшие немалый урон из-за гибели купеческого каравана. Наконец, под давлением своих соратников и воинственной супруги Игорь решился все же на военный поход. К Царьграду двинулись всего четыреста ладей с пятнадцатью тысячами воинов и охочих людей. Князь рассчитывал на внезапность. Но расчет его не оправдался. Когда руссы появились у берегов Мизии, болгары сообщили в Константинополь костровыми сигналами о их приближении. Ромеи встретили русский флот в море и почти весь сожгли «греческим огнем». Уцелевшие остатки Игорева воинства на десятке ладей с позором вернулись домой.