Только сейчас до них дошло, что именно тащил в руках новичок. Даже как-то в головы ветеранам не приходило, что нормальное, сподручное для выживания и неприхотливое оружие можно сменить на эксклюзивное, чуть ли не выставочное. Да это новейшая модель «баррета», похоже, модифицированная тысяча сотая…
— Ты приболел, пацан? — прошептал Луч. — «Грозу» сменял на эту гаубицу?
— Я и вторичку сменил в тему. — Серёга отлип от своей оптики и горделиво посмотрел на два чешских «Скорпиона», притороченных к его поясу.
Если б могли, глаза ветеранов сделались бы ещё более квадратными. Но дальше уже некуда.
— Без комментариев. — Клоун отвернулся к реке. При всей своей находчивости других слов он вообще не отыскал.
— Спрятай зенитку, дур-рень, — шёпотом же прорычал Бармалей, — шар-рахнешь, дык усё околозонье знать буит, де мы.
— Я ж хотел как лучше…
Лицо у Серёга сделалось кислое, будто он лимон целиком сжевал.
— Я и кликуху придумал себе, под пушку эту… Питерский Бронебойник.
Оружейные стволы затряслись, но по другой причине. Сталкеры тихонечко ржали, Клоун в приступе хохота даже лысиной во влажную глину начал стучаться, как молящийся исламист.
— Гы-ы… с таким стволом народ тебе в лучшем случае даст погоняло Танк, — приговорил молодого Бармалей. Луч изо всех сил сжимал зубы, чтобы громкий смех не всколыхнул утренний туман.
Серёга окончательно растерялся, покраснел как спелый томат и, пытаясь оправдаться, сморозил очередную ересь.
— А если вот так, — он отстегнул ствол, — то в упор удобно стрелять и мощнее дробовика выйдет.
Народ попадал на землю, корчась в судорогах смеха. Даже Влад. Этот молодой соображал явно лучше, если свою «грозу» оставил при себе. Но почему другана не отговорил?
— Цирк-ковое… зак-к-канчивал?… — у Клоуна аж челюсти свело.
— Тихш-ше, демоны, — Бармалей враз подавил смех, — наш транспорт.
Продолговатое тёмное пятно наконец выделилось из тумана, и нарисовался характерный корпус. Явившийся по их тела и души перевозчик застыл параллельно береговой линии. Явно субмарина, хоть и маленькая, узкая, длиною метров десять-двенадцать и диаметром метра полтора, не больше. Примерно посередине из сигарообразного тела вспухала округлая рубка, невысокая, от силы метр, и не больше двух метров в длину, похожая на продольно разрезанную пополам каплю.
От киля до перископного колпака — меньше трёх метров. Для этой речки габариты вполне подходящие. Глубины здесь если и превышают дюжину метров, то скорее в порядке исключения. Средняя глубина — пять-шесть.
Никаких надписей с этой стороны заметно не было. Тусклая композитно-пластиковая серость корпуса нигде не нарушалась ни словами, ни цифрами. Так что пассажирам имя своё карликовая подлодка не открыла.