– Спасибо, мэм, я постараюсь, – выкрикнул мальчик, направляясь к своей машине.
– Ужин уже здесь, – сообщила Либби, убирая со стола бумагу и поставив пиццу в центр. – Сейчас только позову Мэг, и мы поедим.
– Вы уверены, что она не будет против, если я к вам присоединюсь?
– Давно пора Марджери Рэй Макгинес понять, что она не пуп земли. – Либби на мгновение замолчала, а затем, улыбаясь, добавила: – Ну, если только для своей матери.
Джош на какое-то. время остался один. Последние полчаса оказались продуктивными и, честно говоря, очень приятными. Маленькая кухня Либби с желтыми обоями и жизнерадостными синими акцентами была очень уютной. Она не походила на должным образом обустроенную кухню в доме, где он жил с Линн. В кухне Либби действительно жили, а та была просто выставлена напоказ.
Когда Либби Макгинес перестала от него защищаться, она оказалась очень милой женщиной.
Они начали не с той ноги, как она выразилась, но теперь, он надеялся, все в прошлом, и они будут хорошими друзьями и добрыми соседями.
Единственными звуками в доме были тиканье часов и тихий гул холодильника. Отчего же Либби и ее дочь молчат?
Когда они подошли к кухне, то сильно удивили его. Их руки просто летали. Либби смеялась тому, что ей говорила Мэг, хотя девочка не произнесла ни звука. Она использовала ручную азбуку. Либби остановилась и улыбнулась Джошу.
– Доктор Гарднер, это моя дочь – Мэг.
Пальчики девочки замерли, и она посмотрела на него с явным неодобрением.
Джош почувствовал себя неловко и поприветствовал ее рукой.
– Передайте ей, что я сказал «Привет».
Руки Либби взлетели, а Мэг бросила на него взгляд, который ему было сложно интерпретировать.
– Что ж, давайте поедим, – быстро проговорила Либби. Она не переставала жестикулировать и во время еды. Сначала Мэг не отвечала, но затем ее ручки стали подвижнее. Джош все еще ловил на себе ее косые взгляды. Она словно изучала его. Девочка была глухой… слабослышащей, поправил он себя мысленно. В начале ужина Джошуа чувствовал себя так же неловко, как и Мэг. Он не знал, как ему вести себя. Никто не упомянул о проблеме дочери Либби. Конечно, теперь понятно, почему мерцает свет: Мэг не слышит звонка в дверь.
Наконец Мэг расслабилась и принялась рассказывать о своем дне в школе.
Либби переводила с языка жестов для Джоша, и он начал ощущать себя увереннее. Он начал понимать, что ему не нужно держаться как-то особенно, а нужно быть самим собой. Наблюдая за Либби и Мэг, слушая и видя их болтовню, Джошуа уже воспринимал девочку не как инвалида.
– И мы начали делать что-то глупое по алгебре.